Проблема субъекта в психологической науке

216

лекта у одних и тех же людей в 17-18 и 11-13 лет находится на уровне г=0,96 (Jones & Bayley, 1941; Moffitt, Caspi, Harkness & Silva, 1993). Он также в высокой степени на­следуем и связан с другими когнитивными параметрами. Известно и то, что недостаточное развитие интеллекта (оли­гофрения), фиксируемое тестами, резко нарушает способ­ность человека не только к творчеству, но и к сложным видам человеческой деятельности. Все это говорит о том, что тесты интеллекта измеряют стабильную характеристику когнитивной системы человека, связанную со способностью решения задач и чрезвычайно важную для реальной дея­тельности.

Другой подход поэтому заключается в предположении, что интеллект составляет только один из компонентов ода­ренности, хотя и очень важный. При таком подходе счи­тается, что одаренность включает в себя целую серию различных свойств, а если еще повезет с внешними обсто­ятельствами, средой, то человек имеет все шансы стать та­лантливым. Интеллект предстает при этом необходимым, но недостаточным условием талантливости. Такая точка зрения выглядит весьма обоснованной, и ее разделяют в том или ином виде, пожалуй, большинство современных психоло­гов. Так, Р. Стернберг и Е.Л. Григоренко [7] считают, что, кроме собственно интеллекта, творчество имеет еще пять источников: знания, стиль мышления, личностные характе­ристики, мотивацию и среду. По мнению Дж.Равена, для творчества в дополнение к интеллекту необходимы мотива-ционные диспозиции, включающие умение предвидеть проблемы, эмоциональную сензитивность, способность к общению, трудолюбие и т.д. [17].

Истоки третьего подхода к проблеме можно найти в работах старого автора, который об одаренности и творче­стве знал не по результатам экспериментальных исследова­ний, а по собственному опыту — у Рене Декарта. Р. Декарт, вполне отдававший себе отчет в масштабности совершенных им философских и научных открытий, в то же время со всей скромностью писал, что никогда не считал свой ум более совершенным, чем у других, и часто даже желал иметь столь быструю мысль, или столь ясное и отчетливое вооб­ражение, или такую обширную и надежную память (сегодня

217

мы бы сказали — когнитивные функции, интеллект), как «у некоторых других». Открытия, которые он совершил, он приписывал не своему уму, а «методам для руководства ума». Р. Декарт [3, с.251] писал: «...недостаточно иметь хороший ум, но главное — это хорошо применять его».

Таким образом, если не отвергать психометрический ин­теллект как артефакт измерения, вырисовываются две точки зрения. Первая, назовем ее многофакторной, предполагает, что для формирования таланта нужно учесть не один лишь фактор, интеллектуальный, а целый ряд таких факторов. Определенное сочетание этих факторов и дает талант. Другая точка зрения предполагает, что человек сам активно строит свой талант, исходя из своих способностей и качеств. Между одаренностью и талантом, таким образом, лежит работа че­ловека над собой. Такую точку зрения, как нам представля­ется, можно с полным основанием назвать субъектной, по­скольку в центр процесса формирования таланта она ставит категорию субъекта, разрабатывавшуюся С.Л. Рубинштейном и реализуемую в работах его учеников и продолжателей.