|
Углубленное понимание роли и места представлений в структуре операционального кода и политического менталитета в целом можно получить в рамках теории социальных представлений, обязанной своим возникновением французскому социальному психологу С.Московичи, который в начале 60-х годов продемонстрировал новую возможность изучения социальных ментальных образований. С.Московичи определяет социальное представление как “совокупность понятий, выражений и объяснений, порожденных повседневной жизнью... В нашем обществе они выполняют ту же роль, что мифы и верования в традиционных обществах, можно даже расценить их как современные версии здравого смысла” [47, с.83]. Ж.-К.Абрик в определениe социального представления вводит указание его детерминант: “Представление — это организованная совокупность мнений, установок, верований и информации, относящихся к объекту или ситуации. Оно детерминировано одновременно самим субъектом (его историей, жизнью), социальной и идеологической системой, в которую он включен, и природной связью субъекта с социальной системой” [цит. по: 76, с. 45]. Столь разнообразные и всеобъемлющие формулировки позволяют видеть в социальных представлениях и основной стимул политического поведения, форм политической активности/пассивности. Еще более усиливает это впечатление описание С.Московичи функций социальных представлений. Их три: функция инструмента познания (описание, классификация, объяснение); адаптационная функция и функция регуляции поведения (стиль поведения дает информацию о когнитивных характеристиках и межличностных интенциях наблюдаемого). Напрашивается сопоставление понятий “менталитет” и “социальные представления”. По-видимому, социальные представления могут быть соотнесены с процессуальной, но не с содержательной стороной политического менталитета, поскольку не включают формы эмоционального реагирования и виды переживания результатов взаимодействия с социальными объектами в различных социально-политических ситуациях. В рамках теории социальных представлений возможно глубокое исследование социальных ментальных образований; в социальных представлениях, так же, как и в политическом менталитете, обнаруживаются основания и причины направленности и интенсивности политического поведения, многообразия форм политической активности/пассивности. Обобщая изложенное, можно прийти к следующим выводам: 1. Политическое сознание, являясь наиболее систематизированной формой массового сознания, подсистемой системы “массовое сознание”, одной из его форм наряду с правовым, нравственным, религиозным, экономическим и т.д., обладает в то же время своими специфическими механизмами детерминации и, следовательно, определенной относительной автономией в рамках данной системы. Несмотря на терминологическую нечеткость, большинство авторов едино во мнении, что и политическое сознание, и политический менталитет представляют собой восприятие и интерпретацию субъектом той части реальности, которая связана с политикой, с вопросами власти и подчинения, включают идеи, теории, взгляды, представления, чувства, настроения, иллюзии, заблуждения, традиции, обычаи, привычки масс людей, являющиеся отражением политики и политических отношений. Одновременно политическое сознание может быть условно представлено как содержательная часть системы с иными концептуальными основаниями — политического менталитета. — 95 —
|