Психология сознания

Перед тем как начать исследование наиболее общих зако­нов, управляющих коллективными представлениями низших обществ, не бесполезно будет вкратце определить основные признаки этих представлений, дабы предупредить почти неиз­бежные недоразумения. Терминология, употребляющаяся в анализе умственных функций, применяется к этим функциям в том их виде, в каком они обнаружены и определены филосо­фами, психологами и логиками в нашем обществе. Если допустить, что эти функции тождественны во всех человеческих обществах, то не возникает никаких затруднений: одна и та же терминология может в таком случае быть пригодна всюду с той только оговоркой, что у дикарей скорее мышление дет­ское, нежели взрослое. Если, однако, отказаться от этого допу­щения — а у нас имеются самые серьезные основания считать его необоснованным, — то термины, подразделения и класси­фикация, которыми пользуются для анализа наших умствен­ных функций, не подходят для функций, отличающихся от наших; напротив, они будут служить только источником пута­ницы и ошибок. Для исследования мышления первобытных людей, которое является новым делом, нужна новая термино­логия. Во всяком случае необходимо по крайней мере специ­фицировать тот новый смысл, который должно приобрести известное количество общепринятых выражений в примене­нии их к объекту, отличному от того объекта, который они обозначали раньше. Так, например, обстоит дело с термином «коллективные представления».

В общепринятом психологическом языке, который разде­ляет факты на эмоциональные, моторные (волевые) и интел­лектуальные, представление отнесено к последней категории. Под представлением разумеют факт познания, поскольку со­знание наше просто имеет образ или идею какого-нибудь объекта. Обычно отнюдь не отвергается то обстоятельство, что в реальной жизни сознания каждое представление более или менее касается влечений человека, стремится вызвать или за­тормозить какое-нибудь движение. Но при помощи отвлече­ния, в котором нет ничего незаконного для огромного числа случаев, мы пренебрегаем этими элементами представления и имеем в виду лишь основную связь его с познаваемым объек­том. Представление по преимуществу явление интеллектуаль­ного или познавательного порядка.

Совсем не так следует понимать коллективные представле­ния первобытных людей. Деятельность их сознания слишком малодифференцированна для того, чтобы можно было в нем самостоятельно рассматривать идеи или образы объектов, не­зависимо от чувств, эмоций, страстей, которые вызывают эти идеи и образы или вызываются ими. Именно потому, что деятельность нашего сознания более дифференцированна, а так­же потому, что анализ его функций нам более свойствен и при­вычен, очень трудно реализовать одним усилием воображения более сложное состояние, в котором эмоциональные и мотор­ные элементы выступают составными частями представления. Нам кажется, что эти состояния реально не являются представлениями. И действительно, для того чтобы сохранить данный термин, нам следует изменить его значение. Под этой формой деятельности сознания следует разуметь у первобыт­ных людей не интеллектуальный или познавательный фено­мен в его чистом или почти чистом виде, но гораздо более сложное явление, в котором то, что считается у нас собствен­но «представлением», смешано еще с другими элементами эмоционального или волевого порядка, окрашено и пропита­но ими, предполагая, таким образом, иную установку сознания в отношении представляемых объектов.