Психология сознания

Определенность и направленность сознательной психи­ки — крайне важные приобретения, за которые человечество заплатило очень дорого, но которые, в свою очередь, оказали ему и величайшую услугу. Без них наука, техника и цивилиза­ция были бы невозможны, ибо они предполагают надежную непрерывность и направленность сознательного процесса. Для государственного деятеля, врача и инженера, равно как и для рабочего самой низкой квалификации, эти качества совершен­но необходимы. В общем, можно сказать, что социальная ник­чемность возрастает в той степени, в какой эти качества ослаб­ляются бессознательным. Великие художники и все прочие, выделяющиеся творческим даром, составляют, конечно, ис­ключение из данного правила. Преимущество, которым та­кие люди обладают, как раз и состоит в проницаемости пере­городки, разделяющей сознательное и бессознательное. Однако для профессий и общественных занятий, требующих именно отмеченной нами непрерывности и надежности, эти исключи­тельные люди не представляют, как правило, какой-либо цен­ности.

Поэтому вполне приемлемо, и даже необходимо, чтобы у каждого индивидуума психический процесс был как можно более устойчивым и определенным, поскольку этого требуют условия нашей жизни. Но это влечет за собой и определенный ущерб: само качество направленности сознания способствует задержке или исключению всех тех психических элементов, которые кажутся несовместимыми (или действительно несо­вместимы) с намеренно выбранным направлением, искажают его, соответственно своему назначению, и тем самым ведут к нежелаемой цели. Однако как нам узнать, что действующий одновременно психический материал является «несовмести­мым»? Мы узнаем это посредством акта суждения, которым определяем направление избранного нами и желанного для нас пути. Наше суждение пристрастно и предвзято, несколько в нем фиксируется одна определенная возможность ценой от­брасывания всех других. В свою очередь, суждение всегда основывается на опыте, т. е. на том, что нам уже известно. Как правило, суждение никогда не основывается на том, что по сути своей ново, неизвестно и при определенных условиях могло бы значительно обогатить наш направленный интерес. Очевидно, этого и не может быть, по той самой причине, что бессознательные содержания исключатся из сознания.

Благодаря таким актам суждения направленный процесс неизбежно становится односторонним, даже если наше раци­ональное суждение может выглядеть многосторонним и бес­пристрастным. Сама рациональность такого суждения как раз и может оказаться наиболее вредным предубеждением, по­скольку мы называем разумным то, что нам кажется разум­ным. А то, что нам кажется неблагоразумным, по этой причи­не обречено на исключение вследствие его иррационального характера. Оно действительно может быть иррациональным, но, в равной степени, просто может выглядеть иррационально, на самом деле не являясь таковым, если посмотреть на него с другой точки зрения.