Психология сознания

Говоря об отдельных феноменологических данностях, мы придерживались допущения, согласно которому общее состо­яние психической жизни, в рамках которой выявляются эти данности, остается неизменным; мы называем это состояние рассудительностью (Besonnenheit), нормальной ясностью со­знания. Но в действительности общее состояние психической жизни характеризуется исключительной вариабельностью; феноменологические элементы ни в коем случае не остаются одними и теми же, но меняют свою суть в зависимости от того, что представляют собой все остальные элементы и что может представлять собой общее состояние психики в каждый дан­ный момент. Таким образом, мы видим, что анализ отдельного случая не может состоять в простом расчленении ситуации на отдельные элементы; он должен постоянно соотноситься с психическим состоянием как некоей целостностью. Все в пси­хической жизни находится во взаимной связи; каждый отдель­ный элемент окрашен в цвета соответствующего психическо­го состояния и контекста. Традиционно этот фундаменталь­ный факт подчеркивается дифференциацией содержания сознания (в широком смысле к содержанию сознания относят­ся все до сих пор описанные элементы) и деятельности созна­ния. В условиях ясного сознания любой отдельный элемент (восприятие, представление или чувство) — это нечто совер­шенно иное, чем тот же элемент в условиях помраченного со­знания. Чем сильнее состояние сознания отличается по своим признакам от того, к которому мы привыкли, тем труднее по­нять это состояние в целом, равно как и отдельные составляю­щие его феномены. Психическая жизнь, протекающая в услови­ях крайне помраченного сознания, вообще говоря, недоступна (или почти недоступна) феноменологическому исследованию.

Следовательно, очень важно уметь оценить все субъектив­ные феномены с точки зрения того, происходят ли они в состо­янии ясного или помраченного сознания. Галлюцинации, псевдогаллюцинации, бредовые переживания и бредовые идеи, имеющие место в условиях ясного сознания, не могут считаться частичными симптомами какого-то преходящего изменения сознания; их следует рассматривать как симптомы значительно более глубинных процессов внутри психической жизни. О галлюцинациях и настоящих бредовых идеях вооб­ще можно говорить только при наличии ясного сознания.

Существует множество измененных состояний сознания (таких, например, как сны и сновидения), которые не выходят за рамки нормы и присущи всем людям; другие состояния за­висят от определенных условий. С целью визуализации пси­хотических состояний мы прибегаем к сравнениям с нашими собственными переживаниями (связанными со сновидения­ми, состоянием засыпания, состоянием усталости); некоторые психиатры подвергают себя интоксикации (мескалином, га­шишем и т. п.), тем самым переживая непосредственную мо­дель психотического опыта, возможно, родственного тому, который соответствует состоянию некоторых душевноболь­ных.