|
235 трансформированные, очищенные, сублимированные, но все же эмоции и чувства. Но, как я уже говорил, чувства отражаемы и передаваемы не только средствами искусства. Значит, вопрос о специфике продуктов эстетической деятельности снова переносится в прежний план, в план анализа не того, что отражается, а того, как, в какой форме, каким способом отражается. Но я настаиваю на том, что такой анализ является недостаточно полным, что особенности любой формы отражения, преломления, реальности, изображения или выражения ее не независимы от самой отражаемой реальности и что именно в отражаемом заключена необходимость и возможность определенной формы отражения или выражения. Итак, мы вынуждены отказаться (как бы отодвинуть с пути) только что приведенный ход мыслей. Но я хочу подчеркнуть, что и этот ход мыслей, как и тот, о котором я говорил прежде, схватывает что-то важное. К чему же мы в итоге приходим? Как можно было бы резюмировать то, о чем я говорил до сих пор? По-видимому, продукт эстетической деятельности бесспорно заключает, точнее, может включать в себя элементы собственно познавательные, непосредственно чувственно воспринимаемые, образные. Эстетическая деятельность и ее продукты затрагивают эмоциональную сферу, и это тоже ясно. Таким образом, если взять и объединить, как это любят делать эклектики, все точки зрения, внести десяток оговорок и уточнений, то, вероятно, можно получить довольно правдоподобное изображение или описание продуктов эстетической деятельности. Но в приготовленном по такому рецепту теоретическом блюде будет все же недоставать главного: того эликсира, в присутствии которого — хотя бы только одной-единственной его капли — человеческая деятельность и превращается в подлинно эстетическую, а ее продукт — в подлинно эстетический продукт, произведение подлинного искусства. Капля такого, как я позволил себе метафорически выразиться, эликсира — это и есть то знаменитое «чуть-чуть» в искусстве, которое превращает заготовку произведения в художественное произведение. Тайна этого эликсира, этого «чуть-чуть» и есть тайна того, что конституирует собственно эстетическую деятельность, с одной стороны, по соответственно и ее продукты — с другой. Конечно, не единственным и даже, может быть, не самым важным из путей, которые позволяют проникнуть в тайну этого эликсира, хотя бы в перспективе, хотя бы в самом первом грубом приближении, в форме некоторой предварительной гипотезы, может быть путь психологического анализа деятельности человека, ее общей структуры. Но вместе с тем этот путь есть путь психологического анализа сознания, его структуры, его строения. Ведь эстетическая деятельность, будь то эстетическое творчество или эстетическое восприятие, есть деятельность сознательная, есть работа сознания, как бы ни старались доказать противное апологеты теории бессознательного художественного творчества. (...) — 218 —
|