|
В проход к эстраде прорвалась женщина. Волосы её стояли дыбом, изо рта торчали золотые зубы. Она то заламывала костлявые руки, то била себя в измождённую грудь. Она была страшна и прекрасна. Она была та самая женщина, после появления которой и первых исступлённых воплей толпа бросается на дворцы и зажигает их, сшибает трамвайные вагоны, раздирает мостовую и выпускает тучу камней, убивая… Председатель, впрочем, был человек образованный и понял, что случилась беда. – Я! – закричала женщина, страшно раздирая рот. – Я – Караулина, детская писательница! Я! Я! Я! Мать троих детей! Мать! Я! Написала, – пена хлынула у неё изо рта, – тридцать детских пьес! Я! Написала пять колхозных романов! Я шестнадцать лет, не покладая рук… Окна выходят в сортир, товарищи, и сумасшедший с топором гоняется за мной по квартире. И я! Я! Не попала в список! Товарищи! Председатель даже не звонил. Он стоял, а правление лежало, откинувшись на спинки стула. – Я! И кто же? Кто? Дант. Учившаяся на зубоврачебных курсах. Дант, танцующая фокстрот, попадает в список одной из первых. Товарищи! – закричала она тоскливо и глухо, возведя глаза к потолку, обращаясь, очевидно, к тем, кто уже покинул волчий мир скорби и забот. – Где же справедливость?! И тут такое случилось, чего не бывало ни на одном собрании никогда. Товарищ Караулина, детская писательница, закусив кисть правой руки, на коей сверкало обручальное кольцо, завалилась набок и покатилась по полу в проходе, как бревно, сброшенное с платформы. Зал замер, но затем чей-то голос грозно рявкнул: – Вон из списка! – Вон! Вон! – загремел зал так страшно, что у председателя застыла в жилах кровь. – Вон! В Гепеу этот список! – взмыл тенор. – В Эркаи! Караулину подняли и бросили на стул, где она стала трястись и всхрипывать. Кто-то полез на эстраду, причём всё правление шарахнулось, но выяснилось, что он лез не драться, а за графином. И он же облил Караулиной кофточку, пытаясь её напоить. – Стоп, товарищи! – прокричал кто-то властно, и бушующая масса стихла. – Организованно, – продолжал голос. Голос принадлежал плечистому парню, вставшему в седьмом ряду. Лицо выдавало в нём заводилу, типичного бузотёра, муристого парня. Кроме того, на лице этом было написано, что в списке этого лица нет. – Товарищ председатель, – играя змеиными переливами, заговорил бузотёр, – не откажите информировать собрание: к какой писательской организации принадлежит гражданка Беатриче Григорьевна Дант? Р-раз. Какие произведения написала упомянутая Дант? Два. Где означенные произведения напечатаны? Три. И каким образом она попала в список? — 310 —
|