|
На прибойном сыром берегу вещая Мокуша[310], охраняя молнийный огонь, щелкала всю ночь веретеном, пряла горящую нить из священных огней. Кузнецы стояли в кузницах, разжигали булат-железо, ковали железные обручи на любое сердце. И водные Бродницы[311], плавая тихо, волновали синие воды и, чаруя глубокие недра, призывали навов из темных могил. — Проснитесь и пойте! Проснитесь! Наступило всему воскресенье! Начинайте весеннюю пляску! В земле копошилось, раскатывались камни, рассыпались пески, расступалась земля. А там — ненаглядные звезды. И до зари, как всходить ей на небо, звезды, играя, свивали тоску, ненаглядные. 1907 Нежит[312]Вот пришел ярец[313]-май с ясными днями, поднял и слил яроводье[314]. Лили дожди и пролились. Канули сиверы — ветры. С теплым ветром из-за теплого моря комары прилетели. И текут безуемно гульливые реки. Гуляй, поколь воля! Выгнана вербою в поле скотина. Засеяна черная пашня. В поле и в лесе ночью и днем заливаются-свищут певчие птицы: перелетные, не обошли они, не забыли наши края. Русь — сторона родимая. Жить — она веселая. Падают белой зарею большие Егорьевы росы. Рано солнце играет. Соловьиные дни. Гуляй, поколь воля! Все оживает, все пробудилось. Прогремел первый гром, и земля очнулась. Выглянули горные мавки [315] с красных гор и высоких буянов[316] — стало невмочь им в их зимних вершинных могилах. Тихо веют горные ветры. Парит на солнце. Встала чуя- змея, вывивается: чует снедь. Вылез из-под коневой головы и сам неприкаянный Нежит, ей встречу идет. Гуляй, поколь воля! Торна, бойка дорога. Вот обогнул Нежит старую ель и бредет — колыбаются сивые космы. Подвигается тихо, толчет грязи по мху и болоту, хлебнул болотной водицы, поле идет, другое идет, неприкаянный Нежит, без души, без обличья. То он переступит медведем, то утишится тише тихой скотины, то перекинется в куст, то огнем прожигает, то как старик сухоногий — берегись, исказнит! — то разудалым мальцом и уж опять, как доска, вон он — пугало пугалом. Доли не чаять и не терять — Нежитова доля. Далеет день. Вечереет. В теплых гнездах ладят укладываться на ночь. Ночь обымает. Ночь загорелась. Затянули на буйвищах[317] устяжные песни. Веет с жальников[318] медом и сыченой брагой. Легкая лодка скользнула в ракитник. Раздвинула куст Волосатка[319], пустилась Домовиха по полю ко двору к Домовому. Гуляй, поколь воля! В ночнине кони в поле кочуют, зоблют. Сел Нежит в мягкую траву, закатил болотные пялки, загукал[320] Весну. — 97 —
|