|
Эта операция не особенно привлекает Мишу, но он робко протягивает худенькую лапку, и она без остатка тонет в огромной, мясистой, жесткой «рабочей» лапе дяди Лациса. – Ну, иди, Миша, не мешай нам. Скажите, а с теми тремя, арестованными позавчера, вы кончили или… Но Миша уже не слышит. Опустив голову, он идет в детскую с полураздавленной рукой и вконец расплющенным сердцем. * * *В конце концов, если у меня и есть на кого слабая надежда – так это на Мишину мать. Авось, она не выдаст Мишу, и одним своим прикосновением ласковой руки к горячей голове расправит измятые полуоборванные лепестки детского сердца. За обедом спросит: – Чего ты такой скучный, Миша? Чего ты ничего не кушаешь? – Мне скучно, мама. В разговор ввязывается папа. – Его уже нужно в училище отдать, так ему тогда не будет скучно. Хочешь, я тебя отдам в Первую Коммунистическую Нормальную Школу, а? И вдруг коммунистическая мать вспыхивает и взлетает как ракета. – Ты! ты! – кричит она, сжигая сверкающими глазами коммунистического папу. – Ты мне эти шутки с моим ребенком брось! Я знаю ваши «Нормальные» школы для мальчиков и девочек!! Ты там можешь себе проводить какую хочешь политику, но в семью этой дряни не вноси. Чтобы я послала своего сына на разврат? Лева, слышишь? Об этом больше нет разговора! Ну, хорошо, ну, ладно. Раскудахталась. Миша! Ну, если тебе скучно, – поедем опять принимать парад красных войск – хочешь? – Что ты со своими паршивыми парадами к ребенку пристал? Он же один, ему же нужны товарищи, а ты ему своими парадами-марадами голову морочишь!. – Ему нужны товарищи! Так чего же ты молчишь? Хочешь, я к нему пришлю поиграть сына Лациса Картушу? – Лева! Я же тебе в тысячный раз повторяю: оставляй с вою политику на пороге нашего дома! Чтобы я позволила моему сыну играть с этим латышонком, с сыном палача, который… – Со-ня!!! Или ты замолчишь, или я уйду из-за стола! Что это за разговоры такие? За столом тяжелое, душное молчание. Миша сидит, положив на тарелку вилку и ножик, не притронувшись к цыпленку, и смотрит невидящими глазами в стену. Что ты? озабоченно спрашивает отец. – О чем задумался? – Папа, ты знаешь, что такое Эль-Пасо и Дель-Норте. – М…м… Не знаю. Я думаю, это сокращенное название какой-нибудь организации. – А знаешь ты, что такое «Охотники за черепами»? Лицо папы сначала бледнеет, потом краснеет: – Послушай, ты! Дрянь-мальчишка… Если ты еще позволишь себе сказать что-либо подобное, я не посмотрю на тебя, что ты большой, – выдеру как Сидорову козу! Понял? — 246 —
|