|
– Пойдем, – сказал я. – А работа? Вы не беспокойтесь, пишите. Я минуточек пять подождать могу. – Что вы! Тут работы часа на два. – Ну, тогда, конечно, бросьте. Хе-хе… Сельдяевы не каждый день в Петроград приезжают. Верно? – Пойдем. Мы оделись и вышли. – Вот это Невский проспект, – сказал я приостановившись, чтобы полюбоваться на его ошеломленное лицо. Однако, лицо его было спокойно, как морской залив в тихое летнее воскресенье. – Невский?.. Так, так. Далеко тянется? – Верст десять! Я опять искоса взглянул на него. – Десять? Так. Но это в обе стороны? «Нет, – подумал я, – улицей его не удивишь. А что ты, голубчик, запоешь, когда увидишь Казанский собор?!.». – Это вот Казанский собор. Каково, а? Хотите внутрь зайти? – Нет, зачем же, – пожал он плечами. – Собор как собор. – Ну, не скажите… Колонны-то все таки… Видали, какие? – Да, серые. Сто штук будет? – Что вы, – сказал я, и хотел добавить: «меньше» но потом решил ошеломить его. – Больше! Около трехсот. – С каждой стороны или в общем? Я резко повернулся: – Пойдем. Желание поразить этого человека пропало во мне. Я вяло водил его за руку и не менее вяло указывал вялым пальцем: – Исаакиевский собор. Полтораста миллионов обошелся. Сельдяев значительно поджимал губы и, подняв одну бровь, спрашивал: – С землей или без земли? – А это вот Нева. Видите? Он перегнулся через перила и стал рассматривать реку так, будто бы хотел разглядеть какое-то насекомое, ползущее внизу. – Это вот Нева и есть? – Нева. Кажется, что не широка, a на самом деле обман зрения: пять верст! Никакого изумления не отпечатлелось на его лице. – Ну, вода-то здесь, говорят, ядовитая, – задумчиво опершись о перила, промямлил он. – Вода? Страшно ядовитая. На один кубический сантиметр воды четыре миллиарда бактерий. Ежели нападут все вместе, человека растерзать могут. – Так, так. А эта штучка там торчит – что это такое? – Где? – Вот эта. Кривая какая-то. – Это – Троицкий мост! (Мы стояли от него в ста шагах). Хорошая «штучка»!.. Одна постройка обошлась полтораста милл… (все равно!) миллиардов. – Все-таки, он металлический? – А вы какой же хотели? – Да нет, я так. Мне все равно. Металлический так металлический. Я призадумался. – Когда кессоны устанавливали, – около трех тысяч народу погибло. Это был единственный раз, когда он изменил себе, заметив: – Ну, на такой большой мост неудивительно, – что столько народу пошло. — 193 —
|