|
– Сударыня! – сказал Бревков. – Он больше не будет, он исправится… Анна Евграфовна оттолкнула мужа и ушла в спальню, хлопнув дверью. – Началась история! – сказал муж обескураженно почесав затылок. – И нужно было тебе выдумать такую чепуху?!.. Сидя в кресле, Кирилл Бревков хохотал, как ребенок… III– Анюта! А Анюта!?.. Отвори мне. Ну, брось глупить. Мы же шутили… Молчание было ответом Терентьеву. – Анюта, Аня! Что ты там делаешь? Открой! Кирилл хотел подтрунить над тобой, а ты и поверила… Ха-ха. – Не лги! Хоть теперь не лги… в память наших прежних отношений: Всё равно: твои жалкие оправдания не помогут… За дверью послышались рыдания. Потом всё стихло. Потом дверь распахнулась и из спальни вышла Анна Евграфовна в шляпе, с чемоданчиком в руках. – Я уезжаю к тете. Потрудитесь не разыскивать меня – это ничему поможет. Приготовьте Гришу ко всему этому. Мне было бы тяжело его видеть. Прощайте, Бревков. – Анна Евграфовна, – кинулся к ней Кирилл. – Неужели вы поверили. Мы же шутили!! Она слабо улыбнулась и покачала головой. – Не лгите, Бревков. Дружба великое дело, но за негодяев заступаться не следует. – Анна Евграфовна… – Прочь!! Довольно. Она отстранила мужа и вышла из комнаты, высоко подняв голову (еще 10 минут тому назад она решила выйти из «этого дома» с «высоко поднятой головой»). – Чтоб тебя черти взяли, Бревков, – вырвалось у мужа совершенно искренно. – Ты еще что?! Тебе еще чего надо? – Чего? – прищурилась вошедшая Пелагея. – А того, что изверги вы все, кровопийцы. Вам бы только вдовью кровь пить, чтобы вдове скорее в могилушку снизойти. Этого вам надо!? Да!? Пожалуйте расчёт. – С ума ты сошла? Кто твою кровь пьет? – Да уж, поверьте!.. Посторонние люди-человеки замечают… Уходили вы меня, чтоб вам ни дна, ни покрышки! Может, мне и жить-то через вас неделька-другая осталась, да чтоб я молчала?!.. Нет в вас жалости! Как же – пожалеете вы! Посторонний человек пожалеет – это верно… «бледненькая вы, Пелагея Васильевна, скажет, хворенькая»… А вам – что? Работает на вас дура – и хорошо. Хы! хы! Она села на пол и залилась слезами. – Вон! – закричал Терентьев. – Вот тебе деньги, вот паспорт и проваливай. Э… да, ну, вас всех к черту! Терентьев схватил шляпу, нахлобучил ее на глаза и убежал. Слышно было, как в передней хлопнула дверь. Пелагея тоже поднялась с пола и ушла. Уходя, поклонилась Кириллу и сказала: – Балдарим покорно, батюшка! Хучь ты вдову пожалел! — 275 —
|