|
– Вот здорово! Неужели, с ней можно познакомиться? – Хоть сейчас! Замечательная женщина. Венгерки, вообще… Недаром говорит венгерская пословица: „Женись на венгерке – плакать не будешь“. – Ну, пойдем же, пойдем скорее! VВ последующие дни я только и делал, что, бегая от одного к другой, энергично подогревал состряпанное мною кушанье. Ей я сообщил, что две русских дамы, жившие в соседнем отеле, осаждают его письмами и делают тысячу безумств ради того только, чтобы увидеть его с улицы из-за решетки сада нашего отеля. А ему намекнул, что один венгерский граф поклялся добиться ее благосклонности и осыпает ее морем цветов (вчера я, действительно, послал ей букетик ценою в 3 лиры), но что она эти цветы выбрасывает (выбросила: они к вечеру совершенно завяли). Моя стряпня закипела и забурлила. Мутная накипь ревности поднялась кверху, и мне нужно было зорко следить за тем, чтобы во время снимать эту отвратительную накипь. Утром венгерка устроила русскому сцену, в обед он ей; а вечером в парке при отеле у них состоялось первое свидание, на котором они преотчаянно целовались. (Я видел это в бинокль из окна моей комнаты). Красавица итальянская ночь, пряная, душная, и бродячие, сладкоголосые музыканты с гитарами – были моими надежнейшими помощниками. Поверите ли вы: через месяц они уже обвенчались, эти люди, которые без меня так-бы и прошли свой жизненный путь, даже не подозревая о существовании друг друга… а через полтора года исполнилось и то, к чему я вел их под диктовку моего друга – апологета и поклонника судьбы. Именно – у этих двух людей родился ребенок – вот этот самый мальчишка, которым вы давеча так восхищались. Ну, не прав ли я был, говоря, что я – настоящий создатель этого голубоглазого существа!? Молчавшая все время в продолжение рассказа, желтая простыня шевельнулась и спросила: – О каком это вы мальчишке говорите? – Да, о том самом! В синем полосатом костюмчике-то. – О том, который сейчас сует себе в рот сачок для крабов? – Ну, да! – Которого полька сейчас дернула за ухо? – Ну, да-же! – Угу, – неопределенно промычало что-то под желтой простыней. – Так знаете ли, что я скажу вам: напрасно вы совались на амплуа судьбы – вершительницы всех дел человеческих. Не по плечу это вам! – О, Господи! Почему?! – Вам можно доверить кое-что? Умеете вы держать язык за зубами? – Ну?! – Этот ребенок не мужний, а мой. От меня. Через три месяца после свадьбы „венгерка“, как вы ее называете, охладела к своему худосочному супругу и подарила своею любовью меня. Вот вам и судьба!.. — 120 —
|