|
- А чуть-чуть конкретнее можно? – спросила Галина. - Конечно. Мы же не думаем, что крадя картину Богданова-Бельского из музея, Львовский жаждал пополнить частное собрание своего патрона? А раз так, то картина обязательно должна где-то выплыть. - И ты считаешь, что она должна была выплыть в твоей квартире? - Именно так, Вадим. Понять другого человека очень просто: надо поставить себя на его место – вот и все. Не думаю, что Львовский хотел упрятать за решетку Лизу. Помучить от души – это пожалуйста... - Тут что-то не стыкуется, - перебила Асинкрита Братищева, - но если бы даже картина нашлась в твоей квартире, все улики показывали на Лизу. - Я ведь только предполагаю. Думаю, здесь все, по замыслу львовского, зависело бы от поведения Лизы, ее сговорчивости. В конце концов психически больной Сидорин мог принудить девушку пойти на преступление, разве не так? И хороший адвокат сие легко бы доказал. Впрочем, продолжу. Опять-таки, ссылаясь на привилегию дураков – интуицию, выражу предположение, что одной картиной дело бы не ограничилось. И звонок Рыбкина подтверждает это. - Ребятки, а мы не сгущаем краски? – спросил, оглядывая всех, Глазунов. - Вадим, о каком сгущении красок можно говорить после убийства родителей Лизоньки? –возразила ему Толстикова. - Сдаюсь. - Слушай, Глазунов, зачем ты сбиваешь людей своими дурацкими вопросами? – начала заводиться Галина. - Почему дурацкими? – обиделась ее вторая половина. - Да потому, что всем давно понятно: Лизу в тюрьму упрятали, а он - «сгущаете краски»! - Ребята, не ссорьтесь, - примирительно произнес Сидорин, - лучше скажите, на чем я остановился? - На том, что в твоей квартире, кроме картины, нашли бы что-нибудь еще, - подсказала Лиза. - Точно. Когда мы вернулись от Слонимского, стало понятно, что в квартиру пытались залезть, но у них ничего не получилось. Не спрашивайте, пожалуйста, о подробностях. Понятно – и все. Похоже, нынешняя осень – не самая удачное время для Львовского. Это обнадеживает. И, тем не менее, пора перехватывать инициативу в свои руки. Ждать дальше вряд ли стоит, тем паче, что нам задумки Георгия Александровича дорого обходятся... Еще до похода на дачу Слонимского я зашел в детскую библиотеку и взял вот это, - с этими словами Сидорин извлек из пакета, стоявшего рядом с ним, небольшую книгу. – Не сомневаюсь, когда-нибудь ее читали все. «Золотой ключик или приключения Буратино» Алексея Николаевича Толстого. - Читали, в далеком детстве, - ответила за всех Братищева. – Ты извини меня, Асинкрит, но тебе не кажется все это несколько странным? — 224 —
|