|
- Вовремя, говоришь,? А если документы на удочерение Лизоньки уже готовы? - Глупенькая, - Сидорину наконец удалось взять у Толстиковой ее огромный пакет, - ты не представляешь, какая это бюрократия, сколько нужно бумаг собрать, сколько анализов сдать... - Анализов? - А ты думала! Вдруг у усыновителя вредные привычки? Но это тот случай, когда я за бюрократию. Она нам сейчас на руку. Через пару минут желтое такси тронулось с места. И вряд ли его пассажиры, увлеченные разговором, заметили, как почти одновременно с противоположного конца сквера вслед за такси тронулась еще одна машина. Хотя... Сидорин пару раз во время пути оглянулся назад, но ничего не сказал. Может, не хотел перебивать рассказ Лизы о Георгии, помощнике Исаева, может, просто не желая пугать свою спутницу. *** - Святик, тебя к телефону, - подошедшая неслышно жена, протянула Рыбкину телефонную трубку. - Господи, когда же этот день кончится? Алло, я вас слушаю. - Этот кончится, другой начнется. - Георгий Александрович? Рад вас слышать. - Врать-то зачем, Святослав Алексеевич? - Нет, я правда... - Ладно, замнем. Я слушаю вас. - Меня? - Послушайте, не надо косить под дурочка! У вас были сегодня гости, точнее, гость. Так? - У меня каждый день гости. - Меня интересует Сидорин. - Ах, Сидорин! Надо же, вы и это знаете. - Я знаю все. - А тогда что спрашиваете? - Нет, вы посмотрите, как народ наглеет. Прямо на глазах. Святослав Алексеевич, последний раз советую не зарываться. - Я и не зарываюсь. Если человек все знает, зачем ему подробности? Разве я не прав? А хотите знать, о чем мы с Сидориным говорили, спрашивайте без понтов. - Ого! Как вы заговорили. Видно забыли... - Нет, не забыл. Кстати, Сидорин тоже многое знает, и не только про меня, Георгий Александрович. - Понятно. Славно он вас пошантажировал, если вы даже его на улицу проводить вышли. Как самого почетного гостя... - Шантажировал? Я бы так не сказал... Честно говоря, ожидал, что Сидорин, располагая... тем, чем он располагает, поведет себя по-другому. - Вы случайно на брудершафт с этим психом не пили? - Представьте себе, нет. Да и посмотреть еще надо, кто больший псих – вы или он... Хорошо, вас интересует, о чем у нас шел разговор? - И даже очень. - У Сидорина ко мне была всего одна просьба: Толстикова и те иностранцы, ваши протеже, должны быть в равных условиях. - В равных? Уважаемые люди и уголовница? - Георгий Александрович, не будем торопиться: вот когда суд вынесет ей приговор, тогда я буду считать Толстикову уголовницей. Кстати, вы в курсе, что ее сегодня выпустили из следственного изолятора? — 203 —
|