|
- И Лиза... Елизавета Михайловна ничего не рассказала? - Ничего. Она... она только твердит, как заведенная: «Я не крала картину». - Н-да, удивительный человек. Ладно, я отвлекся. Эту картину привез я. - Вы? - Именно. Привез в подарок Елизавете Михайловне, зная ее трепетное отношение к Богданову. Оказывается, даже факты можно трактовать так, как это кому удобно. Толстикова со спокойной совестью могла повесить картину дома, кстати, я ей это и советовал. Уже тогда полотно было для нее бесценно, тем более, что мне картину передала женщина, которую Богданов изобразил на полотне. И что же делает Толстикова? Дарит картину музею. Дарит, чтобы через пять месяцев у музея же украсть ее? И, наконец, довод третий. Вот, посмотрите сюда. - Что это? - Два номера местной газеты. Друзья из областной библиотеки отыскали. Один номер датирован сентябрем шестилетней давности, другой вышел в свет ровно три года спустя. Нас тут интересуют две заметки. Читать не надо, я перескажу. Шесть лет назад: из местного краеведческого музея украдена работа кисти известного русского художника Каменева. А вот три года назад: украдена картина известного русского художника Жуковского... - Я тогда здесь не работал. - Толстикова тоже. - Постойте, вы хотите сказать... - Прошло ровно три года, Сергей Александрович... - И все время – сентябрь. Совпадение? Асинкрит молчал, Раков же размышлял вслух: - Заканчивается летний сезон, становится меньше посетителей... Что еще? Богатенькие люди, отдохнув на югах, думают, куда потратить деньги. «Господи, да он еще мальчишка» - подумал Сидорин, но благоразумно сдержал улыбку. - А я еще бы проверил, Сергей Александрович, как у музея складываются отношения с охранными службами. - Постойте, постойте... в этом году у них кончился договор и неделю, как раз в конце сентября, его не перезаключали. Сигнализация не работала. Но тогда получается... - Во-первых, довод номер четыре получается, а во-вторых, дерзайте, Сергей Александрович. Да поможет вам Шерлок Холмс! Глава тридцать шестая. Земля под ногами.
Однажды в детстве она тонула. Угра под Юхновым стремительная и игривая. День был солнечный и веселый. Брызги воды, превращаясь в тысячи радуг, слепили глаза. Она забылась и не заметила, как быстрое течение отнесло ее от берега. Отнесло всего на несколько метров, но когда Лиза пыталась встать, вместо дна под ней разверзлась пропасть. Только что светило солнце, золотился прибрежный песок, бездонно синело небо, и в одно мгновение вместо этого - мутно-серый мрак. Самое обидное, что солнце, небо, песок – все это не исчезло, они существовали – для других людей. На секунду ее голова показалась над поверхностью воды, но Лиза даже не успела вдохнуть воздуха. Вместо «помогите!» раздался сип, которого, разумеется, никто не услышал... — 199 —
|