|
«Подобно тому, как земледельцы орошают свои поля, – говорил Готама в Дхаммападе, – лучники заостряют стрелу, плотники формируют дерево, подобно же мудрецы укрощают Я». Странное утверждение. Вместо того, чтобы говорить об отречении от самости, здесь, если мы правильно понимаем эти метафоры, Будда, кажется, поощряет создание самости. «Укрощать» в этом контексте означает смирять эгоистичные и необузданные стороны своей личности, чтобы стать более заботливым, сосредоточенным и целостным человеком. В качестве примера он использует рабочий люд: земледельцев, лучников, плотников. Ранее он сравнивал практику внимательности с мастерством плотника, теперь он восхищается работой тех, кто возделывает землю, изготовляет стрелы и обрабатывает древесину. Их изделия служат иллюстрацией того, как следует заботиться, формировать и управлять грубой материей – чувствами, эмоциями, восприятием, намерениями – своей самости. Готама не отказывается от самости как от иллюзии, скорее он воспринимает ее как проект, который еще предстоит реализовать. «Самость» в его понимании не имеет ничего общего с трансцендентным Атманом брахманов, который, по определению, не может не быть тем, что он вечно есть. Для Готамы Я – это действующий, нравственный субъект, который дышит и действует в этом мире. Он сравнивал эту самость с полем: потенциально плодородной почвой, которая, когда ее орошают и возделывают, приносит богатый урожай. Он сравнивал ее и со стрелой: когда деревянное древко, металлический наконечник и оперение собираются вместе, она может быть пущена по безошибочной траектории точно в цель. Наконец, он сравнивал самость с куском дерева, из которого можно создать и кухонные принадлежности и кровельную балку. Во всех примерах простые вещи обрабатываются и изменяются в соответствии с интересами человека. ...Готама не отказывается от самости как от иллюзии, скорее он воспринимает ее как проект, который еще предстоит реализовать. Для Готамы самость – это действующий, нравственный субъект, который дышит и действует в этом мире. Такая концепция самости больше подходит мирянам, живущим в этом мире, чем монахам, отрекающимся от него Такая концепция самости больше подходит мирянам, живущим в этом мире, чем монахам, отрекающимся от него. И она бросает совершенно новые вызовы. Вместо постоянного совершенствования в практиках достижения безмятежности и отрешенности от бурных событий этой жизни, такое видение собственной самости побуждает участвовать в этих событиях, наполняя их смыслом и целенаправленностью. Акцент ставится на действии, а не бездействии, на участии, а не отрешенности. Это имеет последствия и для общества. Если человек – результат того, что он или она делает, а не того, кем он или она является, тогда неверны любые представления о санкционированной Богом системе социальных отношений. Готама говорил: — 113 —
|