Ребенок и знак

«Тетя купается», «Яблоко на палке» (?!), «Животные», «Человек с негром», «Птицы», «Зяблики» и т. п. Уже по этим названиям легко понять, что они даются по отдельным частям изображения,

150

без попыток связать в некое единое целое изображенных персо­нажей и действий. Можно заключить, что ребенок действительно видит и обозначает лишь то, что знает. В копиях, которые мы по­лучили в старшей группе, ничего сверх данных названий на детских рисунках не было.

В подготовительной группе (24 ребенка в возрасте от пяти с половиной до шести с половиной лет) результаты были примерно те же за исключением того факта, что в копиях присутствовал не один, а несколько фрагментов воспроизводимого изображения, но также почти не связанных в целый сюжет. И если дети старшей группы, назвав изображение, больше не возвращались при копи­ровании к самой репродукции, то в подготовительной группе все дети действительно копировали репродукцию, примериваясь к соот­носительным размерам, учитывая пропорции и цвета. Важно и то, что даваемые названия стали приобретать некоторые признаки обобщенности: «Бал животных», «Война зверей», «Люди борются со зверями», «Животные хотят поделить яблоко на всех» я пр. Из 24 детей шестеро (25%) смогли не только назвать рисунок по выделенному фрагменту, но и придумать сюжет, связывающий всех персонажей. Это заметно повлияло на построение композиции рисунка. Из этих данных можно сделать вывод, что здесь налицо более осмысленное и осознанное отношение к знаку (рисунку) как средству передачи некоего смысла (изображения). .

Наконец, в группе школьников (27 детей в возрасте от шести с половиной до семи с половиной лет) было обнаружено, что боль­шинство детей дают название уже не по персонажам («Живогаые», «Птички») или их действиям («Сумасшедший человек долбит камень», «Медведь прячется под зеленым одеялом», «Дракон де­рется с коршуном» и т. п.), а по осмыслению всего изображения в целом, поэтому и названия здесь качественно другие: «Охота», «Сказочный пляж», «Зоопарк на Марсе», «Живая природа» и т. п. На наш взгляд, можно заключить, что уже в названиях присутст­вуют попытки обобщить, символизировать некое содержание, в рамках которого каждый персонаж и его действия занимают свое место и осмысляются как части некоего общего целого. Это может служит свидетельством того, что чем старше ребенок, тем более качественной и осознанной становится замещающая деятельность. От знака-копии, используемого по преимуществу детьми 5–5.6 лет. испытуемые переходят к более обобщенным знакам, используют их более осознанно, они больше нацелены на выполнение социаль­ных функций. В то же время замещающая деятельность остается ограниченной, потому что чаще ребенок способен заместить пред­мет не по его целостным характеристикам, а по части, не по сущест­венным признакам, а по наиболее заметным, бросающимся в глаза. наиболее знакомым. Следовательно, переход к моделированию на