|
Однажды мне случилось лететь над небольшим селением, называемым Лонг-да, где жил брат покойной снохи моего дяди, которая тоже погибла при обвале дома. У этого брата был сын, и оба они, отец и сын, пахали поле, когда я над ними пролетал. Сын шел впереди, а отец направлял лемех плуга. Сын, увидев меня, воскликнул: «Смотри, человек летит!» И, остановившись, стал смотреть на меня. «На что ты уставился, и что тебя так развлекает? – сказал отец. – У некой Ньянг-Ца-Каргьен, очень злой женщины, был злодей сын по имени Мила. Здесь не на что смотреть. Отойди в сторону, чтобы его тень не упала на тебя, и двигайся дальше». И сам отец наклонился, избегая моей тени. Но сын ответил: «Я не думаю, что тот, кто может летать, плохой человек. Ничто не может быть чудеснее летающего человека». И он продолжал смотреть на меня. Теперь я почувствовал, что могу помогать всем живым существам, если подумаю, но когда я решил посвятить себя этому служению, я получил прямое указание от моего бога-хранителя всю жизнь проводить в медитации, то есть делать то, что велел мне мой гуру: этим одним я должен служить Буддийской Вере, и, совершая только это, я также принесу благо всем живым существам, и ничего другого я не могу делать лучше. Моя жизнь будет примером для других отшельников, которые удалятся от мира и последуют моим путем. Это и будет моим служением буддийской вере и принесет благо всем живущим. И я принял решение всю жизнь провести в медитации. Я еще подумал о том, что очень долго живу в этом месте и за это время я встречался со многими людьми, с которыми беседовал о религии, а теперь, когда я приобрел трансцендентальные знания и сиддхи (сверхъестественные способности) и меня видели летающим по воздуху, толпы ринутся ко мне, моля меня защитить их от зла и исполнить их эгоистичные желания[211]. Меня будет искушать Сын Небожителей[212]. Мирская слава и мирские соблазны отвлекут меня от медитации и служения религии и от этого ослабеют мои оккультные знания. Поэтому я решил уйти отсюда и поселиться в пустынных прибежищах Лапчи-Чубара (Междуречья)[213]. Выйдя из пещеры Драгкар-Тасо, я отправился на новое место, неся на спине глиняный сосуд, в котором варил себе еду из крапивы. Но, сделав несколько шагов, упал. Это случилось потому, что я очень много медитировал и очень плохо питался и, так как большую часть времени я прожил без одежды и обуви, мои подошвы загрубели и на них появились мозоли, из-за которых я поскользнулся на камне. При моем падении ручка горшка отбилась, а сам горшок покатился и раскололся на куски, несмотря на мои попытки поймать его. Из разбитого горшка выкатилось зеленое его подобие, которое представляло собой затвердевшую накипь от крапивы, принявшую форму горшка. Это происшествие явилось наглядным примером непостоянства всех вещей в мире. Я также воспринял его как своеобразное указание продолжать упорно следовать избранному мной пути и как чудесное знамение. Преисполненный глубокой веры, я спел гимн, посвященный этому событию: — 116 —
|