|
Она не раз произносила имена наших родителей и не переставала рыдать. Я всячески старался успокоить ее. В конце концов мне тоже стало очень грустно, и я спел моей сестре такую песню: «Почтение моим Владыкам Гуру! По вашей милости пусть я буду предан отшельничеству. Сестра, ты преисполнена мирских желаний и настроений. Знай, что мирские радости и горести все непостоянны. Но я, сам себя обрекший на эти лишения, Уверен в том, что достигну Вечного Счастья. Итак, послушай песню твоего брата. Чтобы отплатить за доброту всем живым существам, Так как они были нашими родителями[196], Я посвятил себя религии. Взгляни на мое жилище. Оно, как у лесных зверей. Любой испугается, войдя в него. Взгляни на мою еду. Это пища собак и свиней. Людей от нее стошнит. Взгляни на мое тело: оно превратилось в скелет. Даже враг заплачет при виде его. Я похож на сумасшедшего в своих поступках, И поэтому ты разочарована и опечалена. Но если бы ты могла рассмотреть мой ум, ты бы увидела, Что это Ум Бодхи, радующий Победителей. Сидя на этой холодной скале, я медитирую с таким упорством, Что вынесу, если с меня живого будут кожу сдирать Или мясо отрывать от костей. Мое тело внутри и снаружи сделалось, как крапива, Зеленоватый оттенок, не меняющийся, оно приняло. Здесь в безлюдье, в этой скальной пещере, Где нет никаких развлечений, Я неизменно, постоянно полон любви и восхищения Гуру, истинным воплощением Вечных Будд. Так, преданный медитации, Я, несомненно, приобрету Трансцендентальные Опыт и Знания, И если в этом смогу преуспеть, Будут достигнуты мной в этой жизни счастье и процветание, А в следующем рождении достигну я состояния Будды. И потому, моя сестра, Пета дорогая, Не предавайся горестным мыслям И религии ради обратись к покаянию». В ответ она сказала: «Было бы прекрасно, если бы то, что ты говоришь, соответствовало бы действительности, но трудно в это поверить. Будь это на самом деле так, как ты представляешь, другие подвергли бы себя таким же мучениям по крайней мере частично, если не смогли бы вынести все, что выносишь ты. Но я не встречала ни одного человека, кто бы добровольно принял на себя такие страдания». С этими словами она дала мне принесенные с собой чанг и еду. Эта пища восстановила мои силы, и моя медитация ночью была еще более успешной. На следующее утро после посещения меня Петой я ощутил сильное возбуждение и физическую боль, а в моей голове проносились то благочестивые, то греховные мысли. Я старался изо всех сил сосредоточиться на объекте медитации, но у меня ничего не получалось. — 112 —
|