|
То же самое относится и к науке, с которой как раз и связывают обычно понятие прогресса. Пусть даже ученые древности о чем-то гениально и догадывались, но современная-то наука, конечно же, знает гораздо больше и глубже. При этом сторонники такого подхода предпочитают не замечать, что со временем таких «гениальных догадок» выявляется даже в известных трудах древности все больше и больше, то, что раньше казалось полной нелепостью, оказывается вдруг глубокой истиной. Существование прогресса, его однонаправленность и непрерывность и здесь ни в коем случае не ставится под сомнение. Наука в наше время вообще претендует на исключительное положение в обществе. Именно она считает себя вправе иметь мнение по любому вопросу, чего не позволено больше никому. Только наука берет на себя смелость не только объяснять все возможные события и явления, но и безапелляционно заявлять о том, что в этом мире возможно, а чего не может быть в принципе. Она дает заключения по любым вопросам: от строения мира в целом до взаимодействия элементарных частиц, от устройства техники до психологии человека, от происхождения жизни до принципов морали. При этом наука настойчиво требует, чтобы ее рекомендации без обсуждения принимались всеми людьми, в том числе, и правителями государств и считает свои заключения истиной в последней инстанции. Только она может что-то раз и навсегда доказать, а что-то раз и навсегда опровергнуть. И это несмотря на то, что сама наука довольно регулярно показывает всем свою несостоятельность в решении огромного числа жизненно важных вопросов. К тому же ее взгляды очень непостоянны. Все равно общественное мнение, как правило, упорно отводит ей роль высшего авторитета во всех делах. А ведь на такое место наука претендовала далеко не всегда. Еще совсем недавно, до XVII века она была в подчиненном положении, она занималась исключительно своим собственным делом и даже не мечтала о роли высшего судьи. Но затем наша цивилизация окончательно выбрала путь развития техники, которая должна была быстро и коренным образом улучшить жизнь людей. А наука как раз и могла обеспечить создание все новых и новых машин. То есть основной приоритет был выбран, было найдено то «ключевое звено», которое обеспечивало скорейшее и эффективнейшее решение всех мыслимых и немыслимых проблем человечества. Так тогда всем казалось. Но на практике все оказалось совсем не так просто. Развитие техники не только решало некоторые старые проблемы, но и порождало многочисленные новые, причем еще более сложные и, что немаловажно, ранее неизвестные. Решать эти возникшие проблемы были призваны, конечно же, новые, более совершенные машины. Таким образом круг замкнулся. Человечество все больше и больше попадало в зависимость от техники, технологии, а значит, и от науки. Сейчас уже отказаться от этого пути кажется нам немыслимым. Более того, именно этот путь считается сейчас единственно верным направлением развития человеческой цивилизации, а вся предыдущая история рассматривается только как подготовительный этап к нему, тысячелетиями создававший для него необходимые условия. Даже принятое деление на «развитые» и «развивающиеся» страны связано исключительно с тем, насколько каждая страна продвинулась по этому пути. И все страны должны повторять этот путь, пусть и различными темпами. — 65 —
|