Я приветствую в тебе Бога

Утром идет на почту и отправляет компромат бандеролью на свой абонентский ящик. Теперь, пока она не решит заняться этим делом, кассета будет покоиться в надежном месте. Можно до поры забыть о Системе и ее ужасах. Вот только купить чистую кассету и положить на место использованной, чтобы Василий точно ни о чем не догадался.

Едва переступив порог квартиры, она слышит звонок домашнего телефона. И замирает с колотящимся сердцем. Голос, который грезится ей вот уже несколько дней, произносит на другом конце провода:

• Здравствуйте, а Василий дома?
• Он на даче. Виктор, это вы? Это Настя.
• Да, Настя, я узнал. Я хотел предупредить, что в этот четверг не смогу прийти на сеанс. Впрочем, позвоню ему сейчас на мобильный.
• Подождите! – с неожиданной для себя смелостью, смущаясь и краснея, она произносит. – А сегодня вечером вы свободны?
• В общем да, - после небольшой паузы растеряно ответил Виктор.
• Вы понимаете, я вчера написала сказку, и мне нужно, чтобы кто-то ее прочитал, понимаете? Ну, выразил читательское мнение. Свежий взгляд, как бы так. Чтобы я могла отредактировать шероховатости, пока вдохновение не иссякло. – Настя понимает, что несет откровенную чушь. Понимает это и Виктор, но в его голосе появляются теплые нотки.
• Хорошо, что вы предлагаете?
• Приезжайте сюда.

32

Василий вернулся раньше – не терпелось поделиться с Настей пережитым сновидением и последовавшими осознаниями. Когда мужчина вошел в квартиру, его внимание привлекла какая-то возня в комнате Насти. Он проследовал к девушке, постучал, открыл дверь. Наскоро одетые молодые люди сидели на незастеленной постели и увлеченно читали "Архетипическую психологию" Хиллмана.

• Отдыхаете? – вопрос был явно нелеп, но больше ничего Василию на язык не подвернулось.
• Ага, - кивнула Настя.
• Добрый вечер, - буркнул Виктор.

Василий дернул головой, развел руками, несколько резковато прикрыл дверь и ушел к себе. В его душе кипели противоречивые чувства. Ревность, злость, обида, неловкость создавшейся ситуации. Умом он понимал, что ревновать не должен, тем не менее, это было больше похоже действительно на ревность, а не злость на Настю за ту двусмысленную ситуацию, в которую она поставила обоих мужчин.

"А ведь действительно ревную, - заметил Быков. – Душа-то оттаивает". Даже улыбнулся в глубине. Черт возьми! Последних три дня он снова чувствует, снова хочет жить. И пусть чувства весьма противоречивы и иногда даже неприятны, как эта ревность, но они подлинные, так резко контрастирующие с тем вегетативным состоянием, в котором он жил уже два с половиной года. Что ж, чувствам надо дать выход. Василий решает прочесть Насте нотацию.