|
Работа Духа Святаго по снабжению и упорядочиванию нашего организма и его систем зависит совсем от другого: от качества нашей жизни, нашего вклада в дело эволюции, который может быть представлен в виде дроби, знаменатель которой представляет собой то, что мы потребляем в самом широком смысле, а числитель — что мы отдаём в широком, но строго эволюционном смысле. И, прежде всего, творением красоты в мыслях, чувствах, делах, т. е. несением Духа в жизнь и подготовке своего сознания к такому творению. Это выражается в постоянном решении нами проблемы выбора. Если выбор делается в пользу животной природы нашей, работа Святаго Духа в нашем организме затрудняется, и никакая вводимая пища его не компенсирует. Слишком распространённое чрезмерное внимание к составу и качеству пищи заземляет человека, плохо совмещается с контактом его сознания с возвышенным и небесным и потому переводит его работу на знаменатель, а не числитель дроби, уменьшая её, затрудняет контакт со Святым Духом и таким образом отрицательно влияет на здоровье. Я это давно чувствовал, даже не зная описанных в книге механизмов этого влияния, и постоянно убеждался в этом на собственном примере, и не только. Исходя из такого понимания и чувствования, старался решать проблему выбора. Работая в ЛИИ, будучи одним из очень немногих докторов наук, имел право, но не пользовался им, а затем одним из его руководителей — обязанность, часто неисполняемую, питаться в столовой для избранных, называемую генеральской. Не тянуло меня в эту столовую с изысканной и качественной пищей по многим причинам. В частности, из того, что было сказано, вытекает, что не столь важно, что кушаешь, гораздо важнее с кем питаешься, в какой обстановке и какое у тебя душевное состояние. В генеральской столовой для избранных всегда чувствовался дефицит искренности и сердечности, зато в большом избытке присутствовали лицемерие, угодничество и фальшивая вежливость. За столом натянутыми улыбками обменивались люди, о злобной и завистливой вражде между которыми было известно едва ли не всему институту. Я ощущал дискомфорт от таких улыбок, направленных в мою сторону и вызванных тем, что на определённом отрезке времени от меня много зависело. Совсем другие ощущения возникали в столовой для всех, известной в народе как "травиловка". Атмосфера искренности и взаимная радость встречи с прежними однокашниками, кванты положительных инфракрасных излучений от едва знакомых людей, да и сама более привычная для моего организма пища. Как мне объяснил приятель с философским наблюдательным складом ума, срабатывал ещё и следующий момент. Работники общепита, особенно руководящие, хорошо понимали, что при наличии "генеральских" столовых, закрытых буфетов и других заведений с чёрными ходами их клиенты им не опасны и этим пользовались в меру своей совести, точнее её отсутствия. Поэтому знание того, что среди посетителей "травиловки" может оказаться заместитель начальника института с правами первого, было определённым сдерживающим фактором в их беспределе, хотя сам я не поднимал вопрос о качестве питания. Оно меня вполне устраивало не своим молекулярным составом, качеством продуктов и их приготовления, что не имеет первостепенного значения, в чём теперь я ещё больше убеждён на основе теории и собственной практики, а гораздо более важным — атмосферой искренности и доброжелательности, создаваемой близкими мне по духу людьми, и, соответственно, моральным и эмоциональным состоянием моего организма. — 146 —
|