|
………. С тех пор прошло двенадцать лет, Севка. О-го-го – каких лет! Да. …А Миша у меня – частый гость. И для опекаемых моих появление Ткача – праздник. Всегда!» ………. Лин живёт в Саянских пещерах. Он – Мастер, Мастер изумительный и редкостный. А ещё: лёгкий и крылатый человек. Мы видимся с ним не слишком часто, но всегда – с радостью и взаимным удовольствием! У Лина мало опекаемых. Он очень разборчив и привередлив: жить Саянских катакомбах – не сахар… …А может быть – и сахар, да только не для всякого. Лин – солнышко, а солнышко может светить где угодно. :::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::: ГОРОД В Туле я безобрывно продолжил начатую в Селиваново работу, но уже без лихорадки и надсады, спокойно. Работа давалась легко. Почти без напряжения вскрывались огромные участки прошлого; струйками, а то и целыми ручьями просачивались в меня – нынешнего – умения и знания из прежних жизней. Потянуло на экспериментальные пробы. В числе прочего, заинтересовала – ярко, зазывно – возможность привнесения элементов некоторых мистерий в практику современного театра. Современный театр я знал крайне плохо и, решив это исправить, поступил в наиболее известный и популярный, на тот момент, в городе молодёжный театр. ………. Репетиция. Ничего не ладится. Режиссёр нервно и суетливо носится между рядами кресел. Актёры на сцене скучают, потихоньку рассказывая друг другу анекдоты и свежие сплетни. Кто-то – забившись в уголок – заинтересованно ковыряет шпагой кулису. В дальних рядах зрительного зала разместилась стайка приблудных панков. Они оживлённо переговариваются, трясут крашеными гребнями, брякают многим железом, - им интересно. С наслаждением и смаком впитывают незнакомую атмосферу театрального мирка. …Снизу, из полуподвальчика, загремели шаги, и над сценой зависла полуоблысевшая голова игривого любимца муз Серёжи Стёпина. — 29 —
|