Имагинатор

— Я тронут, — в некотором смущении пробормотал я, краешком сознания, однако, сомневаясь, не разыгрывается ли Вохензой спектакль.

— Дак что ваш Дядек-то? — словно опомнился тот. — Чему он хоть вас учил?

— А почему вы думаете, что он нас учил?

— А какой смысл тогда столь тщательно искать человека?

Признаться, я не сразу нашелся, что ответить. Своей нелепой постановкой вопрос совершенно сбил меня с толку.

— Но... позвольте... Вы полагаете, что ищут только тех людей, которые учат?

— Какой смысл в ином?

— Хорошо. А преступники? Ведь их же ищет милиция.

— Милиция за ними охотится, а не ищет.

— Ладно. А пропавшие родственники?

— Их разыскивают, а не ищут.

— В чем же тогда разница между искать и разыскивать?

— Разыскивают для того, чтобы найти, ищут — чтобы обрести.

Замысловатое словотворчество Вохензы слегка затуманило мое восприятие, и я даже ощутил нечто вроде легкого транса. Признаться, Старичок меня несколько загрузил.

— Да, Вохенза, вы правы, действительно, Дядек нас учил...

— Или поучал? — хитроватый прищур метнулся в мою сторону.

— Простите?

— Если тебя учат, то ждут от тебя результатов, если поучают, то — повиновения.

— По всей видимости Сафон вообще от нас ничего не ждал.

— А-а, значит, он вас просто информировал.

— Наверное, так.

— И каково же было содержание информации?

Я рассказал, не преминув упомянуть и о причудливых событиях, случившихся в ту ночь со мной и Оксаной, что, собственно, и послужило причиной нашего намерения посетить еще раз Центр Дядька.

Вохенза казался слегка опечаленным.

— Зло, говорите? Как внеличностная сила, существующая объективно? Что ж, г-м, быть может. А ответьте мне, молодые люди, без излишнего углубления в суть вопроса — что сильнее — Добро или Зло?

— Вероятно, их силы равнозначны, — словно отвечая урок, отозвалась Оксана, — ведь мы наблюдаем в мире их диалектическое равновесие.

— Равновесие-то мы, быть может, и наблюдаем, хотя никто еще этого равновесия как следует не определил. И тем не менее, ладно, допустим равновесие. Однако, что сильней?

— Ну... наверное, добро.

— Добро?

—Да.

— А вот и нет! Вот и нет! — будто чему-то радуясь, воскликнул звонко Вохенза и снова поставил подпревать чайник. — Хотите докажу?

— Докажите.

— Извольте. Для начала нам следует определить, что же такое добро и что же такое зло. Сразу оговоримся, что определение должно быть элементарным и очевидным. И никаких философствований насчет онтологии, этики и прочих фортелей, иначе мы в такое забредем... Итак: в наиболее явном виде как проявляется Зло? Иначе — каким образом и способом оно демонстрирует себя? Как оно реализуется? Как разрушение. Все катастрофы, которые человечество воспринимало как зло, представляли собою именно разрушение. Разрушить памятник, разрушить храм, разрушить семью или жизнь человеческую означает присутствие Зла. Значит, зло есть то, что воплощается как энергия разрушения. Стало быть, добро, как сущность противоположная, реализуется в энергии созидания. Если совсем кратко, то Зло есть разрушение, Добро есть созидание. Очевидно?