Обучение у воды, путь Шоу-Дао. Книга 2

Подобные вопросы возникали у многих моих учеников, я тоже, правда в более лёгкой форме, сталкивался с подобной проблемой, и я не раз задавал Ли вопросы на эту тему.

С раннего детства отец привил мне страсть к охоте, и убий­ство диких животных я воспринимал как нечто само собой ра­зумеющееся. Мне часто приходилось сворачивать шеи ране­ным птицам и добивать зайцев и лис. Уничтожение животных не доставляло мне удовольствия, но также и не вызывало уг­рызений совести. Я добивал подранков из сострадания, и охо­та для меня была скорее не развлечением, а увлекательным и азартным способом добычи пропитания. Доходы моей семьи были весьма скромными и свежее мясо к столу всегда прихо­дилось кстати.

Незаметно для меня самого встречи с Ли изменили моё отношение к охоте. Хотя он обучал меня совершенному искус­ству убивать, моё мировоззрение изменилось настолько, что убийство животных даже ради пропитания стало мне непри­ятно, хотя я по-прежнему мог спокойно свернуть шею птице или добить раненого зверька.

Как-то раз я упомянул об этом в разговоре с Учителем.

—Это плохо,—сказал Ли.—ТЫ перестал быть жестоким.

— А разве быть жестоким хорошо? — спросил я.

— Я говорю о естественной, а не о патологической жесто­кости, — пояснил он.—Раньше ты был жестоким, не задумы­ваясь об этом. Жестокость не поражала твоих чувств, ты был естественным, как сама природа. Я благодарен твоему отцу за то, что он с детства приучил тебя охотиться. Ты даже не пред­ставляешь. как много он сделал для тебя, показав тебе есте­ство этой стороны жизни. Жизнь—это цепочка смертей, это то, что называется цепочкой питания.

—Ты имеешь в виду пищевую цепочку?—спросил я.

— Опять ты цепляешься за научные термины, —недоволь­но сказал Ли. —Термины заслоняют суть вещей. Для меня "це­почка питания” звучит более живо и образно, чем мёртвый термин “пищевая цепочка”. Но суть не в этом. Когда ты встал на путь воинов жизни, ты научился ценить и уважать жизнь во всех её проявлениях, и на смену твоей естественной и не­винной жестокости пришло осознание того, что “Спокойные” называют 'преступлением перед жизненностью высшего и низ­шего порядка”. Преступление перед жизненностью высшего по­рядка— это лишение жизни человека, а преступление перед жизненностью низшего порядка — это уничтожение животных и растений.

Здесь слово “преступление” не совсем правомерно. “Пре­ступление” автоматически ассоциируется с чем-то плохим, зап­ретным и греховным, а для воина жизни не существует таких понятий, как "плохое, запретное и греховное”'. Это относитель­ные понятия, меняющиеся в зависимости от морали и культу­ры общества. Хотя и не совсем точно, но действия воина жиз­ни классифицируются скорее не как плохие и хорошие, а как целесообразные и нецелесообразные.