|
Чудотворство (карамат), означающее «то, что щедро даруется», принадлежит к третьему разряду необычных явлений. Эти действия являются очевидной модификацией физических законов (фактически, здесь действуют неизвестные законы) и совершаются в ходе выполнения суфием своей роли, то есть когда он выступает как человек, наделенный особыми функциями. Способность к совершению чудес исчезает, если ею не пользуются функционально, что в данном случае означает — «только в созвучии с гармонией всего суфийского феномена». Четвертый, последний разряд необычных явлений именуется реальными чудесами, и обозначаются они словом му'аджизат. Эти феноменальные действия представляют собой подлинные нарушения естественного порядка вещей и преднамеренно, перед свидетелями, совершаются пророками, выступающими в роли законодателей. Цель чудес — служить свидетельствами, как о том повествуется в Ветхом и Новом Заветах. Три вида описанных явлений соответствуют степени важности и роли человеческого агента, через которого они проявляются. Ловкость рук, разумеется, используется фокусниками и шарлатанами. К достойным людям приходит помощь, но в таких случаях существует риск, что люди эти, будучи неразвитыми, припишут подобные проявления каким-то совершенно фантастичным и невероятным источникам. В погоне за чудесами человек сильно рискует впасть в самообман. Способность к чудотворению приходит к суфию, чтобы содействовать ему в работе. Но сам он, как правило, должен скрывать от других проявление подобных сил, и то же самое по традиции должны делать его непосредственные коллеги и ученики, если им становится об этом известно. Чудеса же как таковые происходят лишь тогда, когда возникает необходимость продемонстрировать большому количеству людей или всевозможным человеческим индивидуумам авторитетность того или иного человека, чтобы принесенное им Послание, касающееся религиозной системы, было услышано. Такие чудеса никогда не были и сейчас не являются составной частью суфийской деятельности. САД БЕЗ ЦВЕТОВ Как я уже говорил, все эти схемы, как элементы действующей и цельной традиции, в одном только книжном изложении имеют небольшую ценность и еще меньшую — когда их пытаются использовать при отсутствии технического знания и вне контекста необходимой ситуации. Тем не менее есть определенный смысл в письменном изложении и демонстрации некоторых фрагментов целостного узора. Это, разумеется, показывает, что другие системы представляют собой фрагментарные образования, произошедшие от тех же самых общих схем. Но, если рассматривать подобные схемы без соответствующей деятельности, о них можно сказать то же самое, что сказал один человек, когда ему показали сад: — 59 —
|