|
долгу, что они целиком сосредоточены на "человековедении", что они стремятся узаконить своеобразный гибрид науки-веры и выступают против истэблишмента тра- диционной науки, потворствуя тем самым обывательскому недовольству современ- ным официальным знанием. Это в общем и целом о Дэникене. Что касается отношения к его основным тезисам, то об этом мы поговорим дальше. ЧУДО- ВЕРЫ ЛУЧШЕЕ ДИТЯ "Все научное мышление имеет дело с фактами, данностями, действительностью. Возможность нарушения этой действительности сверхъестественными силами лежит вне научного знания наших дней. Так, мы не верим, что Иисус Навин (преемник Моисея в период исхода израильтян в Палестину) мог повелеть: "...стой, солнце, над Гаваоном, и луна, над долиною Аиалонскою!" (Книга Иисуса Навина, гл. 10, стих 12). Мы знаем, что Солнце не может остановиться по приказу человека, не может остановиться и Луна. Мы знаем законы природы, управляющие движением Сол- нца и Луны, мы умеем рассчитывать время наступления солнечных затмений. Чудо утратило свою силу. Свидетельства о чудесах, запечатленные в тексте Нового за- вета, толкуются теперь как обман чувств. Исцеления, особенно от психических заболеваний, больше не считаются чем-то сверхъестественным, и надо заметить, что уже в посланиях апостола Павла нет чудес". Этими словами открывается статья бывшего профессора археологии Майнцского уни- верситета Герберта Кюна "Дэникен и предыстория", написанная им по поводу вы- шедшей в 1970 году книги Эрнста фон Куона "Были ли боги астронавтами?". По мнению Кюна, известный афоризм Г„те: "Ведь чудо - веры лучшее дитя" '- мно- гое говорит о природе человека. Если средневековье еще покорялось чуду, наше время вышло из-под его власти. Современному человеку недостает чуда, и мир представляется ему пресным и пустым. Именно поэтому людям нравятся чудеса, они тоскуют по ним, страстно их жаж- ДУТ. И тут выступает вперед Эрик фон Дэникен. "Он играет на этой тоске, на этом ожидании. Он обращается к человеку, настроенному мистически", но, учитывая дух времени, маскирует свои измышления наукообразием. Перевод Б. Пастернака ("Фауст", ч. I). В этом и заключается причина его успеха; ведь в каждом человеке, даже мысля- щем логически, живет некое стремление к чему-то таинственному, что не поддает- — 93 —
|