Внеземляне идут!

Такое решение обернулось катастрофой.

Телегу, едва она съехала на крутой склон балки, понесло. Лошадь, дико заржав, помчалась бешеным аллюром, намертво схваченная за горло хомутом, стремительно толкаемая вперёд оглоблями, тяжёлым возом, нагружённым сверх всякой меры сеном. На мокрой дороге, смоченной дождём, колёса с визгом вращались, не находя опоры... Возчик даже не стал пытаться, покрепче натянув вожжи, притормозить обезумевшую от страха лошадь, несшуюся вскач. Этот подонок оставил своих попутчиков — напоминаю, женщину и двух детей — на произвол судьбы. Бросил вожжи и, мощно оттолкнувшись обеими ногами от телеги, выбросился из неё на склон оврага. Как позже выяснилось, при этом он лишь слегка ушибся, отделался парой синяков на бёдрах.

Тому, что будет сказано сейчас о дальнейшей судьбе возчика, я не намерен давать каких бы то ни было комментариев. Сообщаю это просто как факт.

Через три недели возчик заболел гангреной, которая вскоре перешла в газовую, и спустя ещё месяц он умер.

...Телега, яростно раскачиваясь из стороны в сторону, мчалась как метеор по склону балки вниз. Мать Ольги голосила в ужасе, крепко прижав детей к себе. А люди, стоявшие под проливным дождём на колхозных полях над оврагом, тоже кричали, глядя на это страшное зрелище:

— Смертники едут! Смертники!

Покатилось по полям как эхо, передаваясь из уст в уста:

— Смертники!.. Смертники!..

Но случилось чудо. Телега не опрокинулась, а лошадь ни разу не споткнулась. Она остановилась наконец как вкопанная на дне балки, вся взмыленная, запаренная бешеной этой гонкой наперегонки со смертью.

И почти в ту же минуту прекратился дождь. Тучи разошлись в стороны — причём почему-то только над тем местом, где застыл на дне оврага воз с сеном и с людьми на нём. Балку залило солнечным светом.

По помидорным плантациям побежали к балке люди, любопытствуя узнать, чем окончилось дело. Их радости не было предела, когда они обнаружили Ольгу, её мать и её пятилетнего братишку живыми и здоровыми.

Спрыгивая с воза на землю, Ольга сказала матери, плачущей от счастья:

— А я тебе что говорила? Николай Угодник пообещал спасти нас и, как видишь, спас.

Улеглись первые восторги по поводу чудесного спасения, и тут люди, столпившиеся вокруг телеги, обратили внимание на одно в высшей степени странное обстоятельство. Все они были с ног до головы мокрыми, омытыми внезапно налетевшим ливнем. А вот зато мать Ольги и её дети стояли возле телеги в совершенно сухих одеждах. Волосы на их головах тоже оказались сухими. Ну, словно бы мчавшаяся по склону оврага телега была какое-то время накрыта неким прозрачным, но не проницаемым для дождевых струй колпаком... Люди ходили вокруг Ольги и её родичей, щупали на них одежду, ворошили им волосы, удивлялись.