Когда невозможное возможно. Приключения в необычных реальностях

Я решил войти в состояние медитации и визуализировал кап­сулу белого света, окружавшего нас обоих. Медитируя со све­том, я держал сведенную руку Флоры, сфокусировался на ее изу­родованном лице и попробовал представить ее такой, какой ви­дел прежде. Ситуациядлилась около двух часов, но, как подска­зывало субъективное чувство времени, это были самые длинные два часа за всю мою жизнь вне пределов моих собственных пси­ходелических сессий.

После этого кисти рук Флоры расслабились и ее лицо стало прежним. Эта перемена была такой же резкой, как и предыду­щая. Я вскоре выяснил, что она не помнит ничего из того, что случилось за последние два часа. Позднее в своем описании она рассказала о первых двух часах сессии, а последующие описала как «состояние одержимости». Я всерьез задумался о том, стоит ли обсуждать с ней то, чего она не помнит, и решил, что лучше этого не делать. Она вся светилась и чувствовала себя прекрас­но, и не было никакой причины доводить до ее сознания подоб­ный кошмар.

К. моему большому удивлению, эта сессия спровоцировала потрясающий терапевтический прорыв. Флора оставила свои су­ицидальные наклонности и смогла выработать новое восприя­тие жизни. Она отказалась от алкоголя, героина и барбитуратов и стала ревностной последовательницей одной небольшой ре­лигиозной общины в Кейтонсвилле. Тик почти прошел — энер­гия, которая лежала в его основе, казалось, полностью истощи­лась той «маской зла», которую она поддерживала в течение двух часов, что сделало возможным отказ от нейрохирургической операции, предложенной Университетом Джона Хопкинса. Ред­кие приступы боли были вовсе не такими сильными и даже не требовали медикаментозного лечения.

А еще Флора начала экспериментировать с гетеросексуаль­ными взаимоотношениями и вскоре вышла замуж. Однако сме­на ее сексуальной ориентации явно была временной и доста­точно поверхностной; она смогла вступить в сексуальные от­ношения со своим мужем, но нашла их болезненными и не­приятными. Брак Флоры распался через три месяца, и Флора вернулась в круг лесбиянок, но теперь уже не испытывая тако­го чувства вины. Ее состояние улучшилось настолько, что она вышла из больницы и стала таксистом в Балтиморе. Хотя в пос­ледующие годы у нее были свои взлеты и падения, она не нуж­далась в госпитализации и не возвращалась в психиатрическую больницу, которая могла бы стать ее домом на всю оставшуюся жизнь.

За все пятьдесят с лишним лет работы практикующим пси­хиатром я видел множество более впечатляющих долговремен­ных улучшений, чем то, которому я был свидетелем в случае с Флорой. Я не мог не заметить иронии или даже своего рода кос­мического юмора в том факте, что после многих лет исследований и занятия медициной и психиатрией наиболее впечатляю­щий терапевтический результат, с которым мне приходилось сталкиваться за всю мою жизнь, был достигнут вовсе не с помо­щью официально признанного психиатрического лечения. Это был результат процесса, скорее напоминающего средневековый экзорцизм или вмешательство целителя-мага, чем респектабель­ную рациональную терапевтическую процедуру, основанную на открытиях современной науки.