Когда невозможное возможно. Приключения в необычных реальностях

Для лучшего понимания того, что случилось, я должен ска­зать несколько слов о том, где происходили все эти события. Наш исследовательский центр был новехоньким четырехэтаж­ным зданием, с соответствующими последним достижениям науки лабораториями и рабочими комнатами, располагавши­мися на территории государственной больницы Спринг-Гро­ув. Однако в нем не было больничных коек, и наши пациенты были размещены в палатах больницы. Взаимоотношения меж­ду персоналами двух учреждений были весьма прохладными и, до некоторой степени, даже тяжелыми, поскольку персонал больницы смотрел на нас, как обычно смотрят на более удач­ливого кузена. Поэтому, когда доктора Чарлза Сэведжа, дирек­гора клинического отделения, и меня в один прекрасный день пригласили на собрание персонала больницы, это стало для нас сюрпризом.

Когда собрание открылось, мы начали понимать, почему нас позвали. Один из психиатров Спринг-Гроув рассказал о Флоре, двадцативосьмилетней женщине, находившейся в больнице уже больше 10 месяцев в запертой палате. Были испробованы все до­ступные средства терапии, включая транквилизаторы, антидеп­рессанты, психотерапию и трудотерапию, но не принесли жела­емого результата. Флора оказалась под угрозой перевода в хро­нические больные, что означало, что всю оставшуюся жизнь она проведет среди хронических психотиков и гериатрических па­циентов.

У Флоры была одна из самых запутанных и сложных комби­наций симптомов и проблем, с которыми мне когда-либо при­ходилось сталкиваться в психиатрической практике. В возрасте шестнадцати лет она была членом банды, которой было предъяв­лено обвинение в вооруженном грабеже и убийстве охранника. Как водитель машины, на которой банда пыталась бежать, Флора провела четыре года в тюрьме, а потом была отпущена на пору­ки на остаток срока. За несколько бурных лет, последовавших за заключением, она стала алкоголичкой и наркоманкой, зави­симой от нескольких видов наркотиков, в том числе от героина, и принимала очень высокие дозы психостимуляторов и барби­туратов. Ее тяжелые депрессии были связаны с сильными суи­цидальными наклонностями; она часто чувствовала желание направить свою машину вниз с утеса или на столкновение с дру­гим автомобилем.

Флора также страдала истерической рвотой, которая обыч­но случалась тогда, когда она была сильно взволнована. Однако самым мучительным из ее симптомов был болезненный лице­вой спазм, невралгия тройничного нерва, по поводу которого нейрохирурги из Университета Джона Хопкинса предложили ей операцию на головном мозге, состоявшую во внутричерепном перерезании тригеминального нерва. Флора была лесбиянкой и никогда не имела гетеросексуальных связей, что породило тя­желый психологический конфликт и чувство вины, обостряв­шие наклонности к суициду, «чтобы покончить со всем этим». В дополнение ко всему этому Флора находилась под следстви­ем, поскольку, находясь под воздействием героина, она стала чистить пистолет и тяжело ранила свою подругу и соседку по комнате.