Когда невозможное возможно. Приключения в необычных реальностях

К середине недели Джозефа обычно утомляло эсаленское меню, которое он называл «кроличьей пищей», и он начинал мечтать о хорошем бифштексе и любимом виски «Гленливет». Мы с Кристиной регулярно приглашали его к нам на домашний обед, подававшийся в соответствии с его кулинарными предпоч­тениями. За эти годы у нас было множество интересных бесед, во время которых я делился с ним своими наблюдениями о раз­личных непонятных архетипических переживаниях участников наших семинаров по холотропному дыханию. В большинстве случаев у Джозефа не было сложностей с идентификацией раз­личных эзотерических мифологических тем и символов, кото­рые я не мог ни понять, ни объяснить.

Во время одного из таких обсуждений я вспомнил о том эпи­зоде на сессии Отто и рассказал о ней Джозефу. «Как интерес­но, — немедленно ответил Джо, — это явно Небесная ночная богиня Смерти, Пожирающая мертвых Мать-богиня малекулан из Новой Гвинеи». Затем он рассказал мне, что эта богиня вы­глядит как внушающая ужас женская фигура с явными чертами свиньи. Согласно верованиям малекулан, эта богиня сидит у входа в подземный мир и охраняет сложный, запутанный узор. Аборигены верят, что встретятся с этой богиней во время «Пу­тешествия Смерти».

У малекулан существует тщательно разработанная система ритуалов, касающихся разведения и жертвоприношения свиней.

Эта сложная ритуальная деятельность нацелена на преодоление зависимости от их человеческих матерей и, в конечном счете, от Пожирающей мертвых Матери-богини. Изрядную часть своей жизни малекулане проводят, практикуясь в рисовании лабирин­тов, поскольку это мастерство является жизненно важным для благополучного путешествия в мир мертвых. Богиня не даст раз­решения на путешествия за грань человеку, не способному точ­но воспроизвести требуемый лабиринт. Таким образом, Джозеф, с его потрясающими лексическими познаниями в области ми­фологии, смог разрешить ту самую загадку, с которой я столк­нулся во время работы в Праге.

Единственный вопрос, на который Джозеф не смог отве­тить, — почему этот конкретный мифологический мотив ока­зался столь тесно связанным с довольно скучными эмоциональ­ными симптомами Отто и почему Отто воспринимал малекуланское божество как часть своей терапии. Однако в более общем смысле задача преодоления проблем, связанных с посмертным путешествием души, имела большой смысл для человека, глав­ным симптомом у которого была танатофобия, то есть патоло­гическая боязнь смерти.