Свободное тело

Магия Магритта заключается в его готовности совершенно поразительно и ошеломляюще просто отвечать на классическую проблему рисования, прежде появлявшуюся в картинах Альберти, Лео­нардо, Веласкеса, Пикассо и многих других, а имен­но на вопрос о доверии к отображенному образу, или, иначе говоря, на вопрос отображения образа. Решение Магритта заключается в том, что то, что мы видим, не может быть отделено от тела, от чувственного восприятия, на основании чего чув­ственное восприятие здесь принимается во внима­ние как активное, даже вуайеристическое жела­ние, вместо того, чтобы оставаться пассивным, простым наблюдением — а желание вообще концентрируется скорее на деталях, чем на целом. Вол­шебство, лежащее в основе созерцания и живопи­си — это волшебство самого тела, восприятия это­го тела, которое не просто связывает между собой разные чувства, а умножает впечатление, идущее от каждого органа чувств. Подобным же образом в замешательство приводит эффект фундаменталь­ной разницы между самим объектом и его изобра­жением. В картине "Красная модель" тело в ри­сунке показано таким образом, что пальцы ног торчат из кожи обуви, обозначая совершенно дру­гой мир. Они не похожи на обувь крестьянина, горца, продавца, танцора; однако, у любой обу­ви — независимо от конкретной модели есть об­щее — это то, что обувь покрывает ступню и всту­пает в контакт с землей или полом, на котором стоит тело или находится в каком-то другом поло­жении. Не прямохождение ли причина того, что тело время от времени требует, чтобы видимое по­лучало приоритет за счет других чувств, что пере­дается в живописи и связано с игнорированием, утратой разнообразия других чувств, которое мо­жет быть восстановлено?

Эротичность, характерная для искусства Магритта, показывает, что тело, как бы то ни было, оста­ется пленником пространства, где необходима роль света. Свет нужен, чтобы глаз мог вообще что-то увидеть. В эротизме живописи скрыта возможность удвоения способностей тела, как это мы видим в картине "Волшебник" или в картине "Внешнее до­казательство". Такой эротизм может быть забав­ным, как в картине "Посвящение Марку Сеннету", режиссеру, ставившему фильмы с участием Чарли Чаплина и Бастера Китона: груди проявляются через ночную рубашку, висящую в шкафу — несмотря на то, что функция ночной рубашки — скрывать их. Эротизм так же способен проявиться в крайне грубой форме, к примеру в чрезмерной нарочитости изображения лобковых волос и пол­ных, круглых грудей. Название картины "Фило­софия спальни" напоминает нам о Маркизе да Саде, который дорого давал за свободу воображения и фантастику эротического искусства.