Никология

142

обоснованию законов их образования, функционирования, восстанов­ления, сохранения, консервации и стирания; в-третьих, изучение как старых, так и новых следов-источников формирования никических ассоциаций; в-четвертых, оптимальный выбор следов, имеющих соци­ально ценный запас никической информации, их организация в нужном направлении; в-пятад, комбинирование и моделирование устойчивых никических следов для формирования психологических установок и вни­мания реципиента; в-шестых, внедрение результатов трассологических исследований в практику никологического воспитания личности.

В силу личностной и общественной значимости никические следы становятся для человека и источником приятных (положительных) и неприятных (отрицательных) чувств и настроений. Это восприятие обусловлено мировоззрением, жизненным никическим опытом, возраст­ными и другими особенностями реципиента. Отсюда желание ветеранов войны и труда посещать наиболее памятные места, сохранять символику боевых традиций. Например, дорогие для фронтовиков слова-символы «Волга» и «Днепр» обычно вызывают стойкие ассоциации в никической эмоциональной памяти. Поэтому ветераны войны не без удовольствия вспоминают героические операции, связанные с форсированием этих водных рубежей. А ветераны труда бережно хранят свои рабочие инс­трументы, трудовые реликвии. Они воспринимают символы трудовых традиций как особые, личностные никические следы, которые благодаря их социальной значимости заставляют активно работать воображение человека, стимулируют его эмоциональную память.

Особое значение приобретают никические следы духовной жизни общества. Эта закономерность широко используется в монументальной пропаганде. Персы сожгли храмы афинян, пишет Цицерон, по той при­чине, что считали кощунством держать взаперти богов, чей дом - все­ленная. Греки, в свою очередь, не считали нужным их восстанавливать, чтобы у потомков всегда было перед глазами вечное доказательство злодеяний персов [18].

Однако мы не всегда осознаем себя частицами истории и нередко лишь через десятилетия спохватываемся, что не сберегли непреходя­щие николого-эстетические ценности. Мы подчас забываем о том, что молодежь мало удовлетворяют абстрактные рассказы о разрушенных городах, кварталах и даже домах (например, дом Павлова в Сталинграде). Ей нужна, прежде всего, историческая достоверность реальных событий, никических следов, способных вызвать прочные ассоциации о герои­ческом прошлом Родины. «И если верно, — отмечает Г.К. Жуков, — что нужно как можно скорее стирать с лица земли следы войны и разруше­ний, не омрачать ими жизнь живущих, то также необходимо передавать поколениям облик и дух героического времени войны» [5].