* * *У рабынь Рюлиной были шансы — когда-нибудь откупиться на волю, при помощи какого-нибудь влюбленного богача, способного отвалить единовременно куш, достаточно жирный, чтобы оптом удовлетворить аппетиты «генеральши», рассчитанные на долгую розницу. Были шансы — уйти на богатое содержание или даже в замужество и, обязавшись хорошо обеспеченными векселями, платить Рюлиной лишь ежегодный своего рода оброк. Были шансы — раздобывшись деньгами, скрыться за границу. Но три раба шестой квартиры были лишены и этих возможностей. В одну из своих провинциальных поездок Ремешко пленил где-то на Волге многомиллионную вдову-купчиху и решил было — покончить со всеми своими похождениями, жениться и остепениться в лоне супружеских капиталов. Примчался к Рюлиной — торговаться о свободе, и — Люция с Машей подслушали через отдушник разговор удивительный. Полина Кондратьевна весьма похвалила «пробочника», что не скрыл от нее своих матримониальных затей, и очень советовала — не упускать случая, непременно жениться. Но выдать Ремешке его «пакет» — компрометирующие документы — отказала наотрез. — Ни за пятьсот тысяч. — Вы назвали эту цифру как невозможную, — говорил отчаянный, весь зеленый Ремешко, — но я готов больше дать… Не обещать, а дать, — верите? — Почему же не верить? — хладнокровно возражала старуха, — состояние твоей невесты мне известно. Захочет заплатить, так заплатит, а заставить — ты сумеешь. Но я сказала не «пятьсот тысяч». И так как ты не понял, то я прибавлю: ни за миллион! — Полина Кондратьевна! Подобного капитала вы не успеете составить, как бы хорошо ни шла ваша торговля. С пятьюстами тысячами вы можете забастовать… — Где? на Сахалине? — сухо оборвала его старуха. — Мой милый, права и возможности умереть спокойно и в своей постели я не продам ни за какие деньги. Я желаю быть хозяйкой своей жизни, а не лакеем, как ты. Можешь обобрать эту саратовскую тумбу хоть догола, — поделиться ты, конечно, со мной должен и поделишься хорошо, как я захочу и найду нужным, — но о документах своих и думать перестань: они для тебя не продажны. — Полина Кондратьевна! Вы отказываетесь от своего счастья и губите мое! — Оставь, пожалуйста. Яйца курицу не учат. До тех пор, покуда твои документы в моих руках, ты — мой раб. Как только они очутятся в твоих или уничтожены будут, роли наши меняются. Ты слишком во многом участвовал и чересчур много знаешь, голубчик. Небось, и доказательствами запасся, улики подобрал. — 1088 —
|