|
В заключение сошлюсь на удивительную речь Пастера в защиту науки: «Если завоевания, полезные для человечества, трогают ваше сердце, если вы изумляетесь поразительным действиям телеграфии, фотографии, анестезии и многих других чудесных открытий; если вы дорожите тем участием, которое принимает ваша родина в расцвете этих чудес, — заинтересуйтесь, заклинаю вас, теми священными обителями, которые носят выразительное имя «лабораторий». Требуйте, чтобы их умножали и украшали; это храмы будущего богатства и благоденствия. Там человечество растет, укрепляется и становится лучше. Оно учится там читать творения природы, прогресса и гармонии вселенной, между тем как его собственные произведения — часто творения варварства, фанатизма и разрушения».
Пусть эта истина широко распространится и глубоко проникнет в общественное сознание, чтобы будущее не было так тяжело для пионеров, разрабатывающих новые области знания во имя общего блага человечества.
Кюри Ева
МАРИЯ КЮРИ
Перевод с французского Е. Ф. КОРША
Глава I
Маня
Сегодня воскресенье, в гимназии на Новолипской улице царят безмолвие и тишина. Под каменным фронтоном высечена надпись на русском языке: «Мужская гимназия». Парадный вход закрыт, и вестибюль с его колоннами походит на забытый храм. Жизнь ушла из светлых залов, опустели ряды черных парт, изрезанных перочинными ножами. Извне доносится лишь благовест к вечерне в соседней церкви богородицы да временами тарахтенье проехавшей по улице телеги. За чугунной оградой переднего двора растут четыре кустика сирени, чахлых, запыленных, но теперь они в цвету, и праздный прохожий удивленно оборачивается в сторону двора, откуда так неожиданно пахнуло сладким ароматом. Только конец мая, а уже душно. В Варшаве солнце так же деспотично, как и мороз.
Но что-то нарушает воскресное затишье. В правом крыле гимназии — там, где живет учитель физики и субинспектор Владислав Склодовский, — слышны глухие перекаты какой-то таинственной возни. Что-то похожее на удары молотком, но беспорядочные и неритмичные. За стуком следует треск разрушения неведомой постройки, приветствуемый детским визгом. Потом опять звуки ударов… И тут же короткие приказы на польском языке:
— Эля! Нет снарядов!
— В башню, Юзеф… Цель в башню!
— Маня, отойди!
— Да я принесла кубиков.
Опять треск разрушения и грохот деревянных кубиков по натертому паркету… Башни — нет. Возгласы усиливаются, опять летят снаряды, во что-то бьют…
Поле битвы — большая квадратная комната с окнами на внутренний двор гимназии. В четырех углах стоят детские кроватки. Четверо детей от пяти до девяти лет играют в войну и оглушительно визжат. Дядя, любитель виста и пасьянсов, подарил на рождество юным Склодовским игрушку — «Юный строитель». Он, конечно, не предвидел, какое употребление будет сделано из этого подарка. Найдя в большом фанерном ящике рисунки — образцы для построек, Юзеф, Броня, Эля, Маня несколько дней послушно сооружали по ним мосты, церкви, замки; но очень скоро все эти строительные блоки, балки нашли себе другое применение: дубовые колонны превратились в пушки, кубики — в снаряды, а сами архитекторы стали полководцами.
— 45 —
|