|
Из анализа сохранившихся частей кирилло-мефоди- евских переводов ясно, что книги Ветхого завета была переведены не с еврейского оригинала, а с лукиановской версии греческой Септуагинты. После смерти Мефодия немецкому духовенству с помощью нового папы Стефана V удалось снова вернуться в Моравию и захватить церковную власть. Более того, католики добились, чтобы из страны были изгнаны грекославянские священнослужители. Часть последних бежала в Византию, а часть — в близкую Болгарию, захватив с собою священные писания на славянском языке. В Болгарии, как уже говорилось, христианство восточного обряда в конце IX в. стало государственной религией. В это время Болгария переживала период политического и культурного расцвета, здесь появилась богатая литература, в значительной мере переводная с греческого и латинского языков. Известно, что при дворе болгарского царя Симеона (893-927) трудилась большая группа книжников и переписчиков, занимавшаяся переписыванием и переводами с греческого на болгарский язык богослужебных книг. Что касается библии, то болгарские книжники в это время уже имели, конечно, в своем распоряжении готовые славянские переводы Кирилла и Мефодия. Но все говорит за то, что эти переводы в Болгарии отнюдь не рассматривались как канонические. Болгарские переводчики не только пересматривали уже существовавшие переводы, сличая их с греческими оригиналами, но и самостоятельно, заново переводили с греческих списков. В этих «симеоновских» переводах библейских книг, пишет И. Е. Евсеев, «следует видеть именно самостоятельную редакцию, а не простое исправление текста»10. Симеоновские переводчики постарались приблизить библейский текст в языковом отношении к болгарской речи, сделать его «более понятным для болгарского уха». Но не только в этом состояла, по мнению И. Е. Евсеева, особенность симеоновской редакции библии. Симеоновские редакторы, оказывается, использовали в качестве греческого оригинала иную, чем Кирилл и Мефодий, версию Септуагинты,— гезихиевскую вместо лукиановской. Чем это было вызвано? Совсем не научными и не богословскими соображениями. Евсеев считал, что Симеон отдал предпочтение не готовому переводу, сделанному с лукиановской версии, которая была текстом Великой Константинопольской церкви, а архаическому провинциальному тексту (гезихиевской версии, употреблявшейся в Александрийской церкви), поскольку Симеон, этот «царь болгар и греков», стремился обособиться от Константинополя и противостоял всепоглощающему византинизму. «Если мораво-паннонским племенам византийская струя при отдаленности их от Константинополя представлялась некоторого рода оплотом против романизма, то для соседнего с Византией Симеона эта полная тождественность его с Византией в основах христианского просвещения могла представляться залогом полного его слияния с царствующим Константинополем, полного пошощения его государственной самобытности. А ведь против этого направлены были все усилия болгарского князя»11. — 17 —
|