|
[61] "Наше время продемонстрировало, - писал К. Г. Юнг в конце 50-х гг. незадолго до своей смерти, - что происходит, когда распахиваются врата подземного царства. События, чудовищность которых невозможно было даже вообразить в идиллически-благополучном первом десятилетии нынешнего столетия, тем не менее, произошли и вывернули мир наизнанку. С тех пор он продолжает пребывать в состоянии шизофрении" (258, с. 93). Фашизм, коммунизм, ядерная угроза, кризис перенаселения, - все это плоды рационализма: «сама природа обернула против человека созидательные силы его разума» (там же, 101). Вплоть до 1939 г. автор процитированного пассажа издавал нацистки ориентированный «Журнал психотерапии», обличавший «еврейскую психологию», восхвалявший Гитлера, национал-социалистическую партию и т. п., а также выражал симпатию популярной среди нацистских психиатров идее физического уничтожения психически больных. «А в период максимального расцвета Холокоста Карл Густав Юнг в свои зрелые 65 лет почувствовал призвание к созданию труда "Арийская психология"». Такая психология больше подходила, с его точки зрения, немецкому народу, чем «еврейская» психология Зигмунда Фрейда (140, с. 45). В ту же не лучшую пору своей жизни отец аналитической психологии публично обвинил Пикассо в «демонической привязанности к уродству и злу», предварительно поставив ему диагноз латентной шизофрении (там же). [62] И. Хейзинга описывает эту композицию следующим образом: «Черепа и кости были навалены в гробах, которые стояли вдоль окружавших место с трех сторон галерей и были открыты для обозрения тысячам людей, преподавая всем урок равенства... В галереях Пляска смерти представала в ее образах и позах. Никакое другое место не было лучше приспособлено для обезьяньей фигуры ухмыляющейся Смерти, волочащей за собой папу и императора, монаха и шута. Герцог Беррийский, пожелавший, чтобы его похоронили в этом месте, повелел вырезать на портале историю трех мертвых и трех живых. Столетием позже эту выставку погребальных символов завершила огромная статуя Смерти, находящаяся сегодня в Лувре, -единственная вещь, сохранившаяся из этого собрания. Таким было мрачное место, которое парижане XV века посещали подобно тому, как они посещали Пале Рояль в 1789 году. День за днем толпы людей гуляли по галереям, смотрели на фигуры и читали простые вирши, напоминающие о приближающемся конце» (Цит. по: 153 с. 63.) [63] «... Удалось установить, - пишет Баркхардт, - что своей буллой от 1484 он (Иннокентий VIII - Е. Р.) снова переадресовал церковному суду процессы о ведьмах, которые Парижский парламент в 1398 постановил считать подсудным суду светскому. Мы далеко не уверены, что светский суд оказывался в этих делах сколько-нибудь гуманнее церковного, скорее наоборот. И вообще "ведьмоманией" страдала не одна католическая церковь, но вся эпоха: достаточно вспомнить, что жарче всего полыхали костры в Германии XV1-XVII в. в., т. е. уже при установлении протестантизма на большей части ее территории» (28, с. 445). — 254 —
|