Путь на голгофу

64

приятны и для персонала, и для окружающих их близких людей.

III. Приведем пример из наблюдений над третьей группой больных с преимущественно тревожно-мнительными чер­тами, там называемых «психастеников» (71 человек).

Больная Р., 62-х лет, в прошлом медсестра, по характеру крайне тревожная, мнительная. Несколько лет назад по­теряла мужа, который скончался от «рака желудка», тогда же решила, что ей суждено также умереть «от рака». Ходила обследоваться к разным специалистам, главным образом, онкологам. Никак не могла успокоиться, обра­щалась к невропатологу и психотерапевту. Они дали реланиум, но он не помог. 3 года назад гинеколог «что-то обнаружил в яичниках». «Сразу поняла, что дело плохо. Врач же тянул резину и не говорил правды», хотя назначил гормоны и химиотерапевтическое лечение. Жила постоянно «как будто меня жарили на медленном огне». Наконец, положили в стационар и сделали операцию. Врачи сказали, что «все хорошо, однако гистологию мне не показали». Решила найти врача, который бы все сказал ей «начистоту». Разговор этот состоялся, но результат был непредвиденным. Получила информацию, что у нее злокачественные клетки, хотя все удалено и метастазов нигде не обнаружено. «Правда чуть меня не убила, хотя я и ожидала ее. С трудом вернулась домой и три дня «выла», запершись в комнате. Хорошо, что была одна, а то бы отправили в психиатри­ческую больницу». С этого времени потеряла сон. Возникли навязчивые мысли о смерти. «Представляла, как буду уми­рать, лежать в гробу». Написала завещание, по многу раз прощалась с родными. Меж тем, когда проводила курсы химиотерапии несколько успокаивалась. Вообще контакты с медиками давали успокоение, тревога облегчалась. «Белый халат стал символом надежды. Возвращаясь домой одевала белый халат или вешала его на виду. Обзавелась многими знакомыми из врачебного мира. Постоянно звонила им, и беседы несколько успокаивали». Возникла мысль попытаться забыть о болезни. «Пусть врачи лечат, а я буду жить сколько Бог даст». Написала письмо Кашпировскому, ис­тратила деньги на известных («важных») гипнотизеров и экстрасенсов, которые должны были внушить ей покой и забвение болезни. Эффект от лечения бывал крайне не­продолжителен. Внушению поддавалась очень плохо. «Только

65

поверишь на мгновение, что все в порядке, как тайная мысль, — а гистология, а рак? И все сначала». Тогда воз­никла озлобленность против «шарлатанов», одновременно возненавидела весь мир — «все здоровы, живут и не му­чаются, а я страдаю, как на кресте...»