|
У меня опускались руки, и я обратилась за помощью к опытному коллеге. Она выслушала мой эмоциональный рассказ и расставила акценты: «Ты на его территории — там сложно установить партнерские отношения, тебе приходится быть яркой фигурой, чтобы привлечь его внимание, ты расходуешь много энергии, но изменений-то ждут от мальчика, он не может быть только потребителем. Надо, чтобы занятия проходили на твоей территории, чтобы мальчик и родители не просто оплачивали твою работу, но и сами что-то меняли». Эта позиция коллеги подтверждала мои внутренние ощущения от работы с Ваней. Действительно, пора бы Лунному мальчику выйти за пределы своей квартиры и посмотреть, что и как там — снаружи. Мама выслушала мое предложение заниматься на другой территории с плохо скрываемым раздражением: «Ну что вы, на электричке возить к вам Ваню я не могу — инфекция, да и он устает, ему не до занятий будет! В Центр тоже неудобно ездить — пробки автомобильные, да и моя машина в ремонте!» Я настаивала на своем предложении. В конце концов решили, что одну встречу в неделю будем по-прежнему проводить в квартире Вани, а на вторую они будут привозить мальчика ко мне домой. Я не очень верила, что они доедут, но они доехали — целых два раза. Во дворе дожидалось такси... Ваня и я поделили между собой ифушечных динозавров и сражались друг с другом, еще он пускал мыльные пузыри, зажигал свечки и рылся в коробке с ифушками. Кристина же слонялась по моей небольшой квартирке, разговаривала по мобиль- 132 ному телефону, заглядывала к нам в комнату и с недоумением наблюдала за нашими баталиями. «За это я плачу такие деньги?» — было написано у нее на лице. В коридоре моей квартиры я сделала важнейшее открытие про их отношения: я увидела, когда они уходили, что Ваня не одевается сам — он лениво подставлял маме рдя одевания различные части тела: руки, ноги, голову. Он напоминал двухлетнего ребенка, просто очень крупного или мальчика-инвалида, которого не слушаются собственные мышцы. Я выразила свое удивление маме: «Зачем вы это делаете? Он должен уметь обслуживать ребя сам! Вы же не вытираете ему попу, пусть и одеваться сам учится!» По изменившемуся лицу мамы я поняла, нто по поводу попы я не угадала: «Он боится испачкаться, а я не хочу, чтобы было раздражение!» О Боже! Я всеми силами тащу ребенка во взросление, пытаюсь помочь ему освоиться в окружающем мире, а мама с не меньшим Упорством держит сына в инфантильной зависимости. |Ей зачем-то это нужно. Это не Ваня не хочет взрослеть, это — в первую очередь — мама не хочет, чтобы он взрослел, отрывался от нее: ей так спокойнее, безопаснее... Один только неприятный нюанс — в школу надо .идти... — 92 —
|