|
Здесь мы не можем не сослаться на синдром выученой беспомощности —большинство наших клиентов имеют за плечами неоднократные попытки лечения, потерпевшие полный крах. При этом каждая неудача сопровождалась двойной ловушкой: с одной стороны, потеря веры в эффективность помощи, с другой — терзания на тему, а что я [клиент] сделал не так. Психодраматическая сессия, посвященная влечению, заканчивается проговариванием актуальных чувств с ориентацией на позитивные ресурсы. Это тот случай, когда важно “красиво кончить”. Про их Супер-Эго и работу с агрессивными чувствами Супер-Эго наркозависимых — тема, обсуждаемая в академических кругах так же активно, как 100 — 200 лет назад тема жизни на Марсе. Столь же противоречивы и выводы. Иные школы заявляют о слабости и диффузности моральных структур наркозависимых, некоторые утверждают, что Супер-Эго наших клиентов жесткое, властное и подавляющее. Наша позиция по этому вопросу такова: Супер-Эго наркомана похоже на тюремщика-самодура, и диффузного, и жестокого одновременно. Дональд Калшед, описывая пациентов с ранней детской травмой, говорит, что садизм Супер-Эго превосходит самые триллерные фантазии. Что-то подобное мы наблюдаем и у наркоманов, ведь большинство из них травмированы в детстве. В психотерапевтической работе жестокое Супер-Эго создаст множество трудностей, оно проявит себя в запрещении клиенту сказать либо сделать что-то недозволенное. Супер-Эго и есть та интрапсихическая структура, напрочь отбивающая спонтанность. Как бы чего не вышло! Директор тоже должен быть к готов к тому, что воздействие жесткого Супер-Эго усиливается весьма характерной для наркоманов склонностью к магическому мышлению. Действительно, на уровне верований протагониста даже произнесенные слова “Я рассердился на мать” якобы способны моментально навредить живой реальной маме, которая, пока ее сын постигает драму собственного бытия, спокойно копается на дачных грядках. Помимо мощного влияния Супер-Эго, важным источником блокировки открытого отреагирования агрессии становится страх перед негативными чувствами в сочетании с низким уровем рефлексии. И вместе с клиентами мы проходим долгий, осторожный путь, прежде чем возникнет возможность перейти к сцене с батакой. Так, при актуализаци страха перед своими негативными чувствами часто приходится из драматургии переходить в жанр разговорной терапии и много раз проговаривать, что все люди иногда сердятся на своих близких. Да еще и предлагать другим участникам группы поделиться подобными переживаниями. Вот где смешанная открытая группа проявляет свою выгоду. Обязательно найдутся люди, для которых негативные чувства к родным — уже пройденный этап, и их мамы остались живы и здоровы. Но чтобы такой терапевтический пассаж удался, специалист, работающий с наркоманами, должен суметь безболезненно уложить в своей голове, что для клиента украсть у мамы пенсию и поднять на нее руку можно, а вот разозлиться в психодраматическом пространстве — нельзя ни в коем случае. Такова уж реальность! — 225 —
|