|
Когда мать тормозит или сдерживает сексуальное поведение дочери, она выполняет нормачьную функцию, которая, будучи обусловленной отношениями в детском возрасте, обладает сильной бессознательной мотивацией и получила санкцию общества. И уже дело дочери избавиться от такого влияния и на основе широкого, рационального обоснования решить для себя вопрос о степени, в какой она позволит себе получать сексуатьное удовольствие или от него откажется. Если при попытке такого освобождения у нее возникает невротическое заболевание, то, как правило, имеет место слишком сильный и, несомненно, неподвластный материнский комплекс, конфликт которого с новым либидинозным течением в зависимости от имеющегося предрасположения разрешается в форме того или иного невроза. Во всех случаях проявления невротической реакции будут определяться не нынешним отношением креачьной матери, а инфантильным отношением к давнему материнскому образу. 211 О нашей пациентке мы знаем, что многие годы она росла без отца; мы вправе также предположить, что она не оставшшсь бы свободной от мужчин до тридцатилетнего возраста, если бы ей не оказывала поддержку сильная эмоциональная привязанность к матери. Эта поддержка становится для нее тяжелым ярмом, когда ее либидо начинает стремиться к мужчине в ответ на настойчивое ухаживание. Она пытается сбросить его, избавиться от своей гомосексуальной привязанности. Ее предрасположение — о котором здесь нет надобности говорить — позволяет ей это осуществить в форме образования паранойяльного бреда. Таким образом, мать становится враждебным, недоброжелательным наблюдателем и преследователем. Она могла бы с этим справиться, если бы комплекс матери не сохранил силу для осуществления своей цели —держать ее на дистанции от мужчины. Таким образом, в конце первой фазы конфликта она отдалилась от матери и не присоединилась к мужчине. Потому-то оба они и устраивают заговор против нее. Тут благодаря энергичным усилиям мужчине удается решающим образом привлечь ее к себе. Она преодолевает возражение матери и готова предоставить возлюбленному новую встречу. В дальнейших событиях мать уже не участвует, но мы вправе придерживаться того, что в этой [первой] фазе возлюбленный мужчина стал преследователем не напрямую, а через мать и в силу его отношений с матерью, которой выпала главная роль в образовании первого бреда. Можно было подумать, что сопротивление окончательно преодолено и что девушке, ранее привязанной к матери, удалось полюбить мужчину. Но после второго свидания происходит образование нового бреда, который, умело пользуясь некоторыми случайными обстоятельствами, губит эту любовь и тем самым успешно осуществляет замысел материнского комплекса. Нам по-прежнему кажется странным, что женщина должна была защищаться от любви к мужчине с помощью паранойяльного бреда. Но прежде чем подробнее рассмотреть это обстоятельство, мы хотели бы бегло ознакомиться со случайностями, на которые опирается образование второго бреда, направленного исключительно против мужчины. — 147 —
|