|
Прежде чем описать эти процессы, я хочу пояснить, что кресла в моей приемной расположены так, что пациент, лежа на кушетке, может меня видеть, слегка повернув голову, и я никогда не сижу так, чтобы меня не могли видеть или для этого требовались усилия. Несмотря на моё признание концепции аналитика в качестве экрана для проекций пациента, я считаю, что слишком велик риск параноидного и деперсонализированного характера отношений между пациентом и аналитиком, если принципиально избегать визуального контакта. Подобным же образом меня не устраивает то, что я не могу отслеживать невербальные сигналы, которые можно легче и точнее наблюдать, когда находишься с пациентом лицом к лицу. В анализе, как таковом, есть тенденция предпочитать невербальному общению вербальное. Возможно, сама аналитическая ситуация непрерывно искушает так поступать. Мы часто не осознаем, насколько сильно люди ориентированы на визуальные сигналы. В нескольких публикациях я отмечал (Dieckmann 1972b, 1974c, 1978a), как сильно в профессиональной литературе выражен предрассудок, что сны являются исключительно визуальными, и насколько часто аналитики пренебрегают другими сенсорными модальностями, которые явно присутствуют во снах и могут быть воспроизведены, если попросить сновидца. Поэтому огромное аналитическое значение может иметь то, как пациент смотрит или не смотрит на аналитика: тревожно, пытливо, агрессивно, гневно, сдержанно или требовательно. Эти особенности служат не только важными сигналами и отражением того, что у него внутри происходит, но и средством отслеживания эффекта действий аналитика. Изменения в том, как пациент смотрит на аналитика, часто являются первыми признаками глубоких трансформационных процессов в анализе. Например, часто пациент роняет тревожный защищающийся взгляд на протяжении нескольких сессий прежде, чем сможет его осознать и вербализировать. Конечно, Фрейд был прав, утверждая, что очень трудно терпеть, когда другие люди смотрят на тебя пристально час за часом. Это особенно трудно, когда во взгляде пациента есть бессознательные агрессивные нотки, или он буквально «пожирает» вас глазами. Но когда научаешься справляться с подобными ситуациями с хладнокровием, как я знаю из собственного опыта, то понимаешь, что это несравненно более плодотворная ситуация, чем при сидении вне поля его зрения. Я приведу несколько примеров, чтобы осветить некоторые дополнительные моменты. И хотя это будут довольно типичные случаи, я должен подчеркнуть, что в каждом лечении в действительности мы имеем дело с очень индивидуальными вещами и что не существует простых и универсальных правил, которые можно вывести из описанных примеров, кроме обычных выводов о функциональном типе, характере симптома и структуре поведения. — 42 —
|