|
Итак, мы уже подошли к области, которую я назвал архетипической ситуацией переноса и контрпереноса. В архетипическим переносе и контрпереносе терапевт и пациент сталкиваются с констеллированным архетипическим образом. Обе стороны движутся внутри архетипического поля, созданного их собственным опытом и взаимными процессами идентификации. В основе ролей при антитетическом переносе и контрпереносе всегда находятся архетипы, такие как мать — дитя, отец — сын, пациент — терапевт и т.п. Но их присутствие обычно больше влияет на фон анализа, в то время как непосредственные переживания сторон контрастируют с принятыми в игре ролями, поскольку в архетипическом поле эго-комплексы участников стремятся к взаимодействию с констеллированным архетипическим образом в форме адекватной для каждого. В этом процессе обе стороны являются партнерами и вместе ищут лучшего решения для общезначимой эмпирической психической проблемы. Подобное столкновение с архетипическим полем происходит, например, при работе с депрессивными пациентами. Как продемонстрировал Уилке (1974), на бессознательный процесс депрессивных пациентов часто влияет архетип Великой матери в его примитивном негативном аспекте. Если такой негативный персонаж констеллирован в аналитических отношениях и если он начинает явно выходить на передний план, то перенос и контрперенос становятся особенно тяжелыми. Аналитику особенно трудно, потому что ему нужен специальный запас энергии для проникновения в темноту депрессии и овладения вызванными ей тревогами и страхами. Только после этого в аналитическом процессе становится возможным помочь эго-комплексу депрессивного пациента вступить в депрессивную область и проработать свои страхи и тревоги. Часто собственные бессознательные проблемы аналитика в отношении этого деструктивного и вызывающего тревогу негативного архетипического образа мешают раскрытию этих тем в анализе депрессивных пациентов и переживаются как контрпереносное сопротивление. Я хочу представить один показательный клинический пример такой констелляции архетипического переноса и контрпереноса. Это был случай молодой пациентки со множеством параноидно-шизоидных симптомов, которая была классифицирована как пациентка с пограничным расстройством. Вначале я был настроен довольно скептически и не строил больших ожиданий от терапии, но затем все пошло на удивление хорошо. Молодая женщина в возрасте 21 года была практически неработоспособна из-за болезни, и вся ее жизнь превратилась в непрекращающийся хаос. Во время терапии она начала обучение в университете. На 280-м сеансе она сообщила, что видела галлюцинаторный образ трамвая, стоящего в лесу. Она сказала мне в волнении, что этот трамвай в лесу был «ужасно разрушен». В Берлине много парков, по которым на самом деле проходят трамвайные линии. Следовательно, видеть трамвай в парке было привычным для каждого жителя Берлина. Поэтому я был несколько удивлен ее возбуждением. В течение сессии, как это часто происходило, она говорила о трамвае стереотипными фразами, используя одни и те же слова, изменяя лишь оттенки чувств: Это стереотипное повторение постепенно вызвало во мне мистическое соучастие, пробудив собственные воспоминания. — 120 —
|