|
Глава 5 Патологическое детское развитие 199 социального сообщества. Социальному приспособлению очевидно должно предшествовать эмоциональное и интеллектуальное понимание таких предписаний и идентификация с социальными требованиями, которая следует за идентификацией с родителями как их представителями. Мы солидарны с юридическим миром в том, что такое приспособление наступает медленно, в соответствии с хронологическим возрастом. Но мы ожидаем его в целом раньше, чем криминологи. С наступлением Эдипова комплекса, по нашему мнению, должны, как минимум, появиться основы для социального приспособления. Теория и практика в этом отношении идут рука об руку. Мы понимаем теоретически, что ребенок на предэдипальной фазе ни в юридическом, ни в метапсихологическом смысле не может быть адаптированным членом человеческого общества. Несмотря на это, мы используем в клиническом исследовании и для этих ранних возрастных категорий такие термины, как асоциальные, запущенные, общественно неприспособленные или, как минимум, "латентно запущенные (беспризорные)" дети (Айхорн, 1925). В этих случаях мы имеем ввиду не окончательное социальное приспособление созревшего индивида, а много промежуточных ступеней и частичных успехов, которые характерны для пути к социализации. Там, где ребенок, подрастая, не делает соответствующих продвижений по этой ступенчатой лестнице, он вызывает нашу озабоченность в том, что ожидаемый конечный результат не появится или будет существовать лишь в ограниченном размере. Мы не сомневаемся, что окончательное социальное приспособление основывается на целом множестве условий, т.е. что генетические продвижения в каждом пункте и со всех сторон психического аппарата должны сочетаться друг с другом, чтобы достичь этого действия. Чем больше мы знаем об этих отдельных условиях, тем лучше мы можем предсказывать более позднюю диссоциальность, даже если ко времени установления диагноза в клинической картине можно увидеть лишь едва заметный намек на рассогласование между генетическими линиями, расхождение в темпе развития инстинкта и Я или недостатки и слабости в объектных отношениях. Такое расщепление социального приспособления на его генетически-исторические элементы кладет конец также и заблуждению, что диссоциальность или криминальность, как назологические понятия, едины, что их можно свес 199 200 А. Фрейд TII к специфическим внутренним причинам, таким как духовная и моральная неполноценность, либо к специфическим влияниям окружающего мира, таким как разлучение с родительским домом, распад семьи и т.п. Чем меньше мы говорим о специфических причинах диссоци-альности, тем более становится для нас само собой разумеющимся рассмотрение социального приспособления как конечного результата инстинктивной судьбы, т.е. припи-сьтание его модификации стремлений, которые естественным образом существуют в каждом нормальном ребенке. теоретическая позиция такого рода облегчает сопоставление генетических линий, которые ведут к рассматриваемым здесь патологическим результатам. Как и следовало ожидать, такое движение в .сторону аномалий является более туманным, спутанным и труднее прослеживаемым, чем приведенные выше нормальные линии развития. Новорожденный под господством принципа удовольствия Новорожденный знает лишь один закон, а именно, принцип удовольствия, которому слепо подчинены все его проявления. Под господством этого принципа приветствуются приятные переживания, отвергается неприятное и на как можно более низком уровне удерживается напряженность. Для будущей жизни новорожденного имеет значение то, что он может самостоятельно регулировать удовольствие и неудовольствие только тогда, когда удовлетворение осуществляется на собственном теле (т.е. аутоэротика). Ухаживающая мать как первая законодательница — 117 —
|