Черная ночная рубашка. Комплекс слияния и непрожитая жизнь

Винникотт спрашивает: «Очевидно ли то, что здесь происходит?» Он говорит нам:

«Мне пришлось испытать глубокое личное переживание, чтобы добраться до понимания, которого, как я чувствую, достиг сейчас. И это было «безумие» матери, которая видела девочку там, где был мальчик, и оно было привнесено в настоящее моими словами: «Это я безумен». В ту пятницу он ушел от меня глубоко тронутым, чувствуя, что это первый значительный сдвиг в анализе за долгое время...»

Можно легко критиковать Винникотта за то, что подобные за­явления он обращает к анализанду, и нет смысла здесь спорить с желающими критиковать, поскольку они будут опираться на фун­даментально иной модус сознания, чем тот, к которому прибегнул Винникотт. Я верю, что его способу видения возможно научить, и что можно показать, сколь значительно он отличается от рациональ­но-научных способов понимания. Я верю также и в то, что многие аналитики видят именно подобным образом, но не решаются пуб­ликовать то, что видят, и вместо этого вкладывают свои восприятия в более коллективно приемлемые, рациональные формы.

Ясно, что подход Винникотта чрезвычайно важен, что он привел к более значительному сдвигу, чем что бы то ни было другое в тече­ние двадцати пяти лет анализа этого человека (в том числе и с дру­гим аналитиком). Я считаю, что в основе этого лежало восприятие того, что наличествовало там, а не реконструкция истории жизни.

39 Полный вариант мифа таков: «Увидев Сисиютля, ты должен встать
и встретить его лицом к лицу. Встретиться с ужасом. Встретиться со
страхом. Если ты утратишь веру в то, что знаешь, если попытаешься
убежать, Сисиютль дыхнет на тебя обеими ртами, и ты начнешь кру-­
титься и кувыркаться. Не будучи укорененным в земле, как деревья и

213