Женщины глазами психиатра

Молодая женщина, не бывшая ранее замужем, сама искренность и правдивость — так и не решилась на эту «настоящую жизнь». Дело кончилось тем, что она психически заболела. Мне рассказывали, что она сидела на нарах, сбрасывала с себя одежду, кричала: «Целуйте меня!» — и бытовички вокруг стояли и насмехались...

Она поправилась, закончила срок, была реабилитирована и вернулась в Ленинград, где у нее оставалась лишь дочь расстрелянного брата, да и то с другой фамилией, так как следователь сразу после ареста мужа посоветовал невестке выходить замуж, чтобы спасти ребенка... Скромно и тихо она дожила, конец ее был тяжелый: рак желудка. А в квартире ее травили соседи, так как ее немецкая аккуратность им претила и гадили они ей как и чем могли... Вся семья немецких идеалистов была стерта с лица земли...

Записала то, что помнила. Исправлять не буду; как вылилось, так пусть и остается.

ПОДЪЕЗЖАЯ К МОСКВЕ

Недавно возвращался из Ленинград домой. Одна из женщин, с которой ехал в купе, поинтересовалась моим возрастом. Узнав его, сказала:

—Моему сыну сейчас было бы столько же, сколько вам.

—А что с ним?

—В первую блокадную зиму он погиб.

Потом разговор переключился на то, что в стране хаос, безалаберность, что надежд на их исправление нет.

Большевики создали людям собачьи условия — вот они и оскотинились. Не только люди виноваты, главные преступники — власти. В таких ненормальных условиях прошло почти столетие — вот и вырастили коммунистические селекционеры новый вид людей, ни на кого непохожих.

Зачем далеко ходить за примерами — даже билет на поезд мы купили, отстояв громадную очередь; вскоре билеты вообще прекратили продавать — пусть лучше поезда пойдут полупустыми. Нелепости на каждом шагу, достигшие, как порой кажется, степени психического заболевания — не людей, а этого государства, переполненного амбициями, жестокостью и хамством.

Страна наша богата, порядка в ней лишь нет, — процитировал я широко известные строки Алексея Константиновича Толстого.

—И не будет, — сказала моя спутница. — Такова наша страна. Исправить ее смогут лишь новые варяги. Как и тысячу лет назад, надо пригласить западных европейцев и вручить им судьбу государства.

—Какой варяг пойдет к нам? Безумец если. Потомки всех прежних варягов покидают нас: немцы уезжают, греки... Никто к нам не поедет. Мы обречены жить в том же дерьме, в котором прозябали. Завоевывать новые пространства умели, а осваивать свои неспособны.

—Да, очень терпелив наш народ. Очень многое перенес, закален этим. Полуголодный, обозленный, раздетый, униженный — ан — нет, держится и живет ненамного меньше шведов или итальянцев. Ничем нас не проймешь.