|
При менее глубоком повреждении психической жизни (случай 71), больные в состоянии воспринимать ряд повседневных впечатлений, узнавать знакомые предметы и перерабатывать простейшие представления. Однако они не в состоянии образовать общие понятия, особенно понятия времени, пространства, оценки, количества (счет). И в остальном их мысли вращаются в области непосредственного опыта; запас их представлений остается скудным. Настоящее школьное знание не может быть ими приобретено. Настроение их по большей части веселое, реже угрюмое, тревожное или раздраженное. Половая жизнь также и здесь, как правило, остается не развитой, а иногда идет по неправильным путям. Занятия ограничиваются самыми простыми, однообразными работами. У больных нет никакой самостоятельности, планомерности, способности приспособления, они легко отвлекаемы, податливы, не обладают терпением. Неловкость, неуклюжесть, недостаток соразмерности движений, часто с прибавлением бесцельных движений показывают, как мало умеют больные распоряжаться своими членами; в подобном же смысле нужно толковать и частое ночное недержание мочи. Речь остается на уровне аграмматизма, или выражается в однообразных, недостаточно соединенных оборотах; кроме того отмечается несовершенство выговора (детскость речи, смазывание, пропуски отдельных букв, образование своих слов или исковер- 364 кивание их). Письмо ограничивается отдельными, едва читаемыми группами букв. Часто у идиотов обнаруживаются также и всевозможные соматические дефекты, которые являются либо выражением общей задержки развития, либо признаком болезни: остановки в росте тела, реже чрезмерный рост, малой величины голова, иногда чрезмерно большая голова, неправильная форма черепа, ушей, половых органов, твердого неба, зуд, недостаточная волосистость, следы рахита и сифилиса (случай 24, 73), дефекты органов чувств, аденоидные разращения. в) Имбецильность (случай 70, 74). При имбецильности, хотя простейшие школьные знания и приобретаются, но самостоятельное применение их невозможно. Психическая переработка восприятий страдает от несовершенства в образовании понятий, благодаря чему возможно лишь в ограниченной степени образование общих представлений и включение в них нового запаса опыта. Больные усваивают поэтому только повседневно необходимое; у них нет никаких общих взглядов, нет психической мерки, нет понимания других людей, окружающего их, они не могут отличить существенное и важное от побочного и случайного. Сравнение, суждение, заключение приводит их к поверхностным, превратным и извращенным выводам, посколько им не приходится вращаться в области заученных, полупонятых и даже совсем непонятых ими речевых навыков. Их настроение то веселое, самодовольное, то пугливое, тревожное, или угрюмое раздражительное. Их половая жизнь обычно слабо развита, но они легко поддаются соблазнам и уклонениям с пути. Более глубоких чувств по отношению к другим людям, исключая некоторой детской ласковости, не развивается у них. В их поведении сказывается временами недостаток предусмотрительности и общего представления о вещах, временами их полный эгоизм и отсутствие общей жизненной цели. Больные не могут приспособить своего поведения к изменившимся условиям, позволяют руководить собой минутным желаниям и случайным побуждениям, стремятся к удовлетворению только самых ближайших потребностей, не имеют ни самообладания, ни энергии, ни выдержки. Так как они годны только для самых простых работ, да и здесь они часто ненадежны и неловки, при этом они без самостоятельных стремлений легко поддаются влияниям и особенно легко уступают всякому соблазну, то они часто меняют место и занятия. Многие делаются нищими и бродягами, другие мелкими ворами — рецидивистами, мошенниками, а также проститутками. В моменты эмоциональных вспышек и в опьянении — 282 —
|