Введение в психиатрическую клинику

В этой картине болезни мы встречаемся с рядом разнообраз­ных расстройств, из которых некоторые мы наблюдали у наших прежних больных: “приступы сна”, делириозные состояния, ложные ощущения, боли, дыхательные судороги, чувство стес­нения в области сердца, контрактуры, параличи, тонические су­дороги, расстройства со стороны пузыря, поносы. Влияние эмоциональных переживаний часто здесь бывает очень ясно. Как я и ожидал, наш разговор здесь с больною вызвал у нее тот­час приступ сна; подобным же образом мы могли искусственно вызвать “большой припадок”. Поведение больной во время бо­льших припадков прямо указывает на бывшие раньше волную­щие переживания, которые повторяются в виде грез. Дело идет при этом, по объяснению больной, о гинекологическом иссле­довании, которое произвел у нее очень грубым образом один голландский врач, а затем о проклятии, которое бросила в нее ее тетка. С другой стороны, удается почти всегда быстро купиро­вать припадки искусственным воздействием преимущественно неприятного характера.

Очень поучительна была в этом отношении контрактура правой руки, которая была вызвана у больной случайным вопро­сом ее прежнего врача относительно этого расстройства, прежде часто у нее наблюдавшегося. Уже на следующий день кисть была так судорожно сжата, что ногти впивались в кожу. После корот­кого объяснения относительно металлотерапии посредством зо­лотой монеты, положенной на запястье, а затем даже посредством ключа — достигалось уничтожение напряжения. Еще лучше и прочнее действовала впрочем фарадическая кис­точка. Сон, на который почти никакого действия не оказывали настоящие снотворные, легко вызывался дестилированной во­дой с индифферентными примесями или сахарным порошком; подобным же образом и прочие изменчивые расстройства уступали подобного рода мероприятиям, действующим исключите­льно на воображение. Впрочем все эти результаты были лишь скоропреходящи, сообразно постоянным колебаниям эмоций; через несколько часов или дней по какому либо внешнему пово­ду или без такового снова появляется тот или другой из прежних симптомов болезни. На основании всех этих данных мы прихо­дим к заключению, что наблюдаемые у нашей больной рас­стройства следует рассматривать как истерические.

Прихотливость истерических явлений может возбудить предположение о сознательной симуляции. Хотя при этом, как правило мы имеем дело с импульсивными поступками без ясных побудительных причин, тем не менее расстройства без сомнения часто симулируются или сильно аггравируются. Болезненна здесь бессмысленная потребность казаться больной и неспособ­ность всеми силами стремиться к выздоровлению. Несмотря на безмерные обыкновенно жалобы относительно своей болезни, которыми наша больная без конца осыпает врачей и устно и пи­сьменно, ей все же страдание доставляет известное удовлетворе­ние, и она непроизвольно сопротивляется устранению болезненных явлений. Отсюда появление все новых и все более удивительных расстройств, отсюда — преувеличение, постоян­ная потребность во враче, жгучее желание видеть должное вни­мание к своему состоянию, так как быть больной сделалось для нее в сущности жизненною потребностью. Быть, может, это осо­бое отношение истеричных к своим болезненным явлениям за­висит от того обстоятельства, что явления эти находятся в тесной связи с чувством самосохранения.