Введение в психиатрическую клинику

Из краткого анамнеза мы узнаем, что отец нашей больной был почтенный человек, между тем как брат матери, а также брат больной были алкоголики; сестра страдала эпилепсией. Больная училась хорошо, вышла замуж 11 лет тому назад и стала сильно пить, будто бы вследствие желудочных спазмов. Она была любительницей удовольствий, делала долги, вела себя слишком свободно в половом отношении, после того как разо­шлась со своим мужем; в это время она заразилась сифилисом. Выдавая себя за незамужнюю, она поддерживала несколько лю­бовных связей, между прочим с одним врачом, у которого она старалась вымогать деньги под предлогом, что он произвел у нее выкидыш и обещал ей большую сумму денег. Она имела 6 выки­дышей; один ребенок умер маленьким от слабости, другой жи­вет. Так как врач относился уклончиво к ее требованиям, то она подделала под руководством какого-то темного господина не­сколько векселей на его имя и совершила ряд других мошенни­честв, которые и привели ее в тюрьму 6 месяцев тому назад. В заключении, которое было прервано 4-х недельным пребывани­ем в психиатрической больнице, у нее развилось постепенно нынешнее состояние. Больная и раньше отличалась наклонно­стью к хвастовству, лжи и произвольным прикрасам своих рас­сказов. Кроме того, она была очень раздражительна, приходила временами в состояние бессмысленного бешенства, бросалась на пол с пеной у рта, дико била все вокруг себя.

Если мы спросим больную относительно подделки векселей и участников этого дела, то мы натолкнемся на полное отрица­ние. Она решительно ничего об этом не знает, не знает этих лиц, и снова возвращается к тому, что она со своим “Сеппи”, врачом, убивала детей и поэтому находится под следствием; ей отрубят голову, ее бросят в темный погреб. Своего мужа она застрелила. Замечательно, что в течение эфирного наркоза, при котором она пришла в состояние сильного возбуждения, она весьма метко и остро высказывалась о каждой отдельной из многочисленных связанных с ее делами личностей; новое доказательство того, что теперешний отказ от ответов является следствием вытеснения. Здесь можно бы подумать о намеренном отказе, который вероят­но без заметных границ переходит в болезненное вытеснение. Между тем бессмысленность и нелепая нецелесообразность все­го поведения, далее его однообразное постоянство, однообразие клинической картины у самых разнообразных больных, отноше­ние к другим несомненным формам проявления вытеснения — не оставляют никакого сомнения в том, что мы здесь имеем дело с непреодолимыми действиями, не направляемыми ясным раз­мышлением. Совсем нередки при этом, как и в данном случае, преувеличенные самообвинения, которые становятся до извест­ной степени на место вытесненного сознания вины и заменяют собой стремление себя обелить. Значение подобного рода кар­тин болезни впервые было точно оценено Ganser'ом; поэтому мы говорим о “Ганзеровских сумеречных состояниях”. Их про­должительность обыкновенно не велика, но случайно они могут затянуться на несколько месяцев, иногда с сильными колебани­ями. Если душевное напряжение исчезает, вследствие ли паде­ния обвинения или благодаря осуждению или помилованию, то быстро исчезает и душевное расстройство. Так как в нашем случае нельзя ожидать скорого окончания судопроизводства, то мы вероятно должны еще рассчитывать на значительную продолжи­тельность болезненных явлений[1].