|
Другой источник формирования патографической традиции — идущие от психоанализа этнографические экскурсы в исследование культур примитивных народов. Расширение идеологического пространства совпадает здесь с расширением пространства географического и создает здесь, без сомнения, очень привлекательную перспективу. Исключительный интерес ко всему этому делу, несомненно, выходит за рамки профессиональных потребностей. Среди психологов и особенно клинических психиатров распространен феномен, который можно было бы назвать патографической паранойей или патографической обсессией, в зависимости от степени выраженности и особенностей проявления. Этот клинический феномен заключается в той особой предвзятости, с которой многие из нас вглядываются во все происходящее вокруг и с некоей особой жадностью фиксируют там все психопатологическое, при этом часто игнорируя все, что собственно определяет подлинное своеобразие наблюдаемого предмета (будь то произведение искусства или же некий феномен общественной жизни, а то и просто любой персонаж, попадающий в поле зрения). Ясно, например, что прицельная психоаналитическая охота за “фаллическими символами”, ведущаяся повсеместно, равно как и стремление клинических психиатров испытать “диагностический оргазм”, есть, безусловно, проявление экспансионистской динамики терапевтического нарцистического Я. Очень велико искушение тотализации своего профессионально-идеологического влияния. Патографический дискурс превращает произведение искусства, биографию человека или ритуальный обычай в еще один клинический случай. Произведение искусства, в свою очередь, встраивается в структуру школьного дискурса, и этой структурой поглощается и усваивается. Оно не просто является подходящим для иллюстративных целей, но и очень показательно, наглядно. Такое поведение в рамках одной школы (исходно это был психоанализ) не может не быть соблазнительным для представителей других школ. Даже если не подвергать сомнению каждый отдельный текст такого рода, экспансионистская природа патографического поведения несомненна. Потестарная (от лат. potestas — власть) природа патографического дискурса проявляет себя и тогда, когда психопатологические доводы встраиваются в полемику между различными психотерапиями. Взаимоперекрестная “диагностическая” критика обосновывает полемику между различными направлениями в психотерапии, когда авторы различных методов рассматривают позиции оппонентов как манифестацию его психопатологии или, к примеру, “комплексов”. Метод оппонента вполне может быть представлен как “болезнь”, лекарством от которой в свою очередь может быть метод, которого придерживается автор критики. Так, К. Г. Юнг пишет, сравнивая подходы Адлера и Фрейда: “Адлер делает акцент на субъекте, который охраняет себя и стремится добиться превосходства над объектом...; Фрейд же, напротив, упирает лишь на объекты, которые в силу их определенного своеобразия либо способствуют, либо препятствуют удовлетворению стремления субъекта к удовольствию. Это различие есть, вероятно, не что иное, как различие темпераментов, противоположность двух типов духовного склада человека, из которых один определяется преимущественно субъектом, другой — объектом” (К. Г. Юнг, 1996, с. 76). Разумеется, Юнг всего лишь намечает здесь возможность патодиагностики своих оппонентов. — 17 —
|